Век Екатерины - [125]
Женщина задумалась. И произнесла нерешительно:
— Ну, а может быть, рассказать не Павлу, а Александру? Все-таки наследник. То есть доведешь до сведения царской фамилии — значит, совесть будет твоя чиста, но всегда перед императором оправдаешься — дескать, на аудиенцию к нему не попал и поставил в известность сына.
Улыбнувшись, Попо ответил:
— Это мысль. Так и надо сделать. — Обнял ее за талию и поцеловал в губки. — Ты мое сокровище. Лучшая женщина на свете.
— Кто бы сомневался! — рассмеялась она.
Цесаревич не удивился новости и отвел глаза, как проштрафившийся ребенок. Только пробурчал:
— Знаю, знаю… Сам теряюсь, как быть. Поддержать открыто заговорщиков не могу, да и не хочу, но мешать тоже им не стану. Мой отец погубит Россию. Отстранение его — благо.
— Господи Иисусе — «отстранение»! Это значит убийство?
Александр вспыхнул, округлил глаза:
— Ты с ума спятил! Чтобы я вошел в историю как отцеубийца? И не стыдно так думать обо мне? «Отстранение» значит отречение. Будет жить у себя в Гатчине и растить капусту, как Диоклетиан[78].
— Государь откажется. Слишком самолюбив.
— У него выбора не будет
Александр взял со Строганова честное слово, что оставит в тайне этот разговор. Молодой граф согласился скрепя сердце.
А спустя трое суток, то есть 12 марта 1801 года, русский самодержец скончался, по официальной версии, от апоплексического удара. Но никто в Петербурге не поверил, что его смерть была ненасильственной.
Бонапарт сражался с турками за Египет — и вначале вполне успешно, взял Каир, но потом армия французов стала вязнуть во враждебной исламской стране, и Наполеон, бросив своих друзей, убежал во Францию. А тем более, что и там положение сделалось критическим, коррумпированная верхушка набивала свои карманы, не заботясь о нуждах населения; австрияки с русскими (во главе с Суворовым) выбили французов из северной Италии; надо было срочно спасать положение.
Корсиканец это сделал. Появившись в Париже при поддержке войск, он недрогнувшей рукой разогнал Директорию, остальные органы власти и провозгласил, что отныне будут править три консула — он и два его соратника. Он — главный. Провели референдум и одобрили новую Конституцию. Позже сенат принял декрет, что Наполеон становится консулом пожизненно…
Пять последних лет XVIII века были для Мадлен Ромм непростыми. Шляпная мастерская еле-еле сводила концы с концами, и пришлось, переселившись с сыном на нижний этаж, весь второй сдавать. Это был главный источник их существования. А растить одной мальчика удавалось с трудом, цены на рынке постоянно прыгали вверх, не хватало элементарных вещей и продуктов — приходилось доставать через спекулянтов, переплачивая втридорога. Но она не сдавалась и себе отказывала во многом, лишь бы ее Сверчок не нуждался ни в чем.
Шарль-Грийон отличался скверным характером — был капризен и непослушен, непоседлив, а порою злобен, если взрослые поступали не так, как ему хотелось. И в припадках гнева плакал и царапался, иногда плевался и дрался, чаще падал на спину и, катаясь по полу, бился ручками и ножками, словно эпилептик. Но когда поступали по-его, быстро успокаивался, веселел, улыбался и ласкался к матери. А она все ему прощала.
Как просил ее на последнем свидании Ромм, иногда рассказывала сыну об отце, беззаветно преданному делу революции и придумавшему новое летоисчисление. А когда Наполеон объявил, что республиканский календарь отменяется, Франция будет жить по-старому, как во всей Европе, очень горевала. И была поражена, услыхав от шестилетнего Шарля:
— Ну и верно, что отменил. Папина затея — чепуха, а не календарь.
— Как тебе не стыдно! — возмутилась Мадлен. — Это ж твой отец!
— Что ж с того, что отец? Я его, конечно, люблю, но Наполеона я люблю больше.
— Замолчи, паршивец! — И она замахнулась на него тряпкой.
— Ну, ударь, ударь! — Шарль насупился и смотрел на мать исподлобья, с вызовом. — Только все равно я не перестану любить Наполеона. Он герой! Сильный, смелый, ловкий. Я, когда вырасту, сделаюсь солдатом и пойду сражаться под его знамена.
Женщина, обессилев, отпустилась на табурет.
— Кто тебя научил всему этому? Видно, мсье Бужо, наш квартирант и его дети. Он всегда восхищался Наполеоном.
— Нет, Бужо ни при чем, я и сам все знаю, — объявил Грийон.
— Ты позоришь память отца.
— Нет, неправда! — Побелев, ребенок топнул ногой. — Я еще прославлю наше имя. Он гордиться мною будет с небес. — И действительно, в тот момент был похож на бывшего гувернера Попо — дерзким взглядом и решительным видом.
Строганов-старший опасался, что его величество Александр Павлович запретит возведение храма Воронихина, говоря о дороговизне, или пересмотрит проект, предпочтет предложение Камерона. Тут пришлось употребить все свое влияние при дворе, действовать через вдовствующую императрицу Марию Федоровну, почитавшую Александра Сергеевича своим другом (в письмах к нему неизменно обращалась или mon bon ami, или mon bon vieillard[79]). Получилось. Новый государь возражать не стал. Более того, сам с женой и матерью поприсутствовал на закладке Казанского собора 27 марта 1801 года. Произнес приветственные слова. И пожал руку не только Строгановым отцу и сыну, но и Воронихину. Правда, попросил провести работы быстрее, не растягивать на десятилетие, не просить каждый год дополнительных денег, потому как казна и так полупуста, есть задачи и поважнее. Строганов-старший обещал. Даже пошутил: «Быстрая стройка и в моих интересах — годы мои преклонные, шестьдесят восемь, а хочу дожить до волнующего часа освящения храма».
Великий галицкий князь Ярослав Владимирович, по прозвищу «Осмомысл» (т.е. многознающий), был одним из наиболее могущественных и уважаемых правителей своего времени. Но в своём княжестве Ярослав не был полновластным хозяином: восставшие бояре сожгли на костре его любовницу Настасью и принудили князя к примирению с брошенной им женой Ольгой, дочерью Юрия Долгорукого. Однако перед смертью Осмомысл всё же отдал своё княжество не сыну Ольги - Владимиру, а сыну Настасьи – Олегу.
Хазарский каганат — крупнейшее и сильнейшее государство в Восточной Европе в VII—X веках. С середины IX века Киевская Русь была данницей каганата. Его владения простирались от Днепра и Вятки до Южного Каспия, правители Хазарии соперничали по своему могуществу с византийскими басилевсами. Что же это было за государство? Как и кому удалось его одолеть? Свою версию тех далёких событий в форме увлекательного приключенческого романа излагает известный писатель Михаил Казовский. В центре сюжета романа — судьба супруги царя Иосифа, вымышленной Ирмы-Ирины, аланки по происхождению, изгнанной мужем из Итиля, проданной в Византию в рабство, а затем участвовавшей в походе Святослава и разгроме столицы Хазарии — Саркела.
В сборник вошли рассказы:ПеснярыМоя прекрасная ледиМарианнаПерепискаРазбегПоворотФорс-мажорЧудо на переносицеМеханическая свахаКак мне покупали штаныОрешки в сахареГастрольные страстиЗвезда экранаТолько две, только две зимыКиноафиша месяцаЕще раз про любовьОтель «У Подвыпившего Криминалиста»Пальпация доктора КоробковаИ за руку — цап!Злоумышленник.
Лермонтов и его женщины: Екатерина Сушкова, Варвара Лопухина, графиня Эмилия Мусина-Пушкина, княгиня Мария Щербатова…Кто из них были главными в судьбе поэта?Ответ на этот вопрос дает в своей новой книге писатель Михаил Казовский.
Новый роман современного писателя М. Казовского рассказывает о полной удивительных приключений, необыкновенной любви и творческих озарений жизни художника Феофана Грека (ок. 1340 — ок. 1415) — старшего современника Андрея Рублёва.
Рассказ о белорусском атеисте XVII столетия Казимире Лыщинском, казненном католической инквизицией.
Отряд красноармейцев объезжает ближайшие от Знаменки села, вылавливая участников белогвардейского мятежа. Случайно попавшая в руки командира отряда Головина записка, указывает место, где скрывается Степан Золотарев, известный своей жестокостью главарь белых…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Украинский прозаик Владимир Дарда — автор нескольких книг. «Его любовь» — первая книга писателя, выходящая в переводе на русский язык. В нее вошли повести «Глубины сердца», «Грустные метаморфозы», «Теща» — о наших современниках, о судьбах молодой семьи; «Возвращение» — о мужестве советских людей, попавших в фашистский концлагерь; «Его любовь» — о великом Кобзаре Тарасе Григорьевиче Шевченко.
Подробная и вместе с тем увлекательная книга посвящена знаменитому кардиналу Ришелье, религиозному и политическому деятелю, фактическому главе Франции в период правления короля Людовика XIII. Наделенный железной волей и холодным острым умом, Ришелье сначала завоевал доверие королевы-матери Марии Медичи, затем в 1622 году стал кардиналом, а к 1624 году — первым министром короля Людовика XIII. Все свои усилия он направил на воспитание единой французской нации и на стяжание власти и богатства для себя самого. Энтони Леви — ведущий специалист в области французской литературы и культуры и редактор авторитетного двухтомного издания «Guide to French Literature», а также множества научных книг и статей.
Роман шведских писателей Гуннель и Ларса Алин посвящён выдающемуся полководцу античности Ганнибалу. Рассказ ведётся от лица летописца-поэта, сопровождавшего Ганнибала в его походе из Испании в Италию через Пиренеи в 218 г. н. э. во время Второй Пунической войны. И хотя хронологически действие ограничено рамками этого периода войны, в романе говорится и о многих других событиях тех лет.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.