Вегетарианка - [27]
В сауне, наполненной горячим воздухом, он призывал сон. Лежал, раскинув в стороны руки и ноги, в пространстве, в меру влажном и теплом, как летняя ночь, вернувшаяся вопреки законам природы. Он лежал, полностью обессиленный, и только образ, этот недостижимый образ окутывал его изможденное тело, как теплое свечение.
В самые последние минуты своего короткого сна он увидел ее.
Ее кожа отливала туманным желто-зеленым светом. Перед ним распласталось ее тело, похожее на листочек, только что слетевший с ветки и поэтому только что начавший увядать. На ягодицах не было заметно монгольского пятна, вместо него всю ее равномерно покрывал этот желто-зеленый свет.
Он перевернул ее на спину. Слепящий свет лился с верхней части ее тела – источником, видимо, было лицо, – не позволяя ему поднять глаза выше ее груди. Двумя руками он раздвинул ей ноги, и по гибкости ее упругих бедер стало ясно, что она не спит. Он проник в нее, и сок зеленого цвета, какой течет из толстых надорванных листьевго листа, начал струиться из ее лона. Ароматный, но в то же время горьковатый запах листьев и травы постепенно сгустился и стал таким едким, что он еле дышал. Почти достигнув оргазма, он с трудом вышел из нее, и в этот миг увидел свой член, окрашенный в зеленоватый цвет. Неизвестно, из ее или из его тела выделилась влага, но его лобок и даже бедра покрывал свежий и душистый травяной сок ярко-зеленого цвета.
На другом конце невидимой телефонной линии снова молчали.
– …Ёнхе.
– Да.
К счастью, она молчала недолго. Неужели в этом ответе промелькнула радость? Пусть слабая, но радость? Или ему показалось?
– Ну как, отдохнула вчера?
– Да.
– Знаешь, я хотел кое-что спросить у тебя.
– Спрашивайте.
– Ты, наверное, уже смыла рисунки, да?
– Нет.
Он вздохнул с облегчением.
– Могу я попросить не смывать их? Хотя бы до завтра. Я еще не закончил работу. Думаю, надо снять еще раз.
Ему показалось, что она улыбается. Он не мог ее видеть, ведь была на другом конце провода, но все-таки ему казалось, что она улыбается.
– Мне не хотелось, чтобы они исчезли, вот я и не мылась.
Она говорила безразлично.
– С ними на теле я перестала видеть тот сон. Если они сотрутся, я попрошу вас нанести их еще раз.
Он не расслышал все до конца, поэтому сильнее прижал трубку к уху.
«Все нормально, – сказал он сам себе. – Если она такая, то есть шанс, что разрешит. И, может быть, разрешит все».
– Завтра у тебя будет время еще раз приехать туда? В мастерскую в районе Сонбави.
– …Хорошо.
– Но, знаешь, там будет еще один человек. Мужчина.
Молчание.
– Ничего, если он тоже разденется и я распишу его цветами? Как это тебе, нормально?
Он ждал. По опыту общения с ней он уже знал, что ее молчание обычно означает согласие, и от этой мысли волнение его улеглось.
– …Хорошо.
Он положил трубку и, сцепив пальцы в замок, заходил кругами по гостиной. Ребенок был в детском саду, жена уехала в свой магазин, и он, вернувшись домой примерно в три часа пополудни, оказался предоставлен самому себе. Потерзавшись сомненими, не зная, что сказать жене, он решил сначала позвонить свояченице.
Но уклониться от разговора с женой он никак не мог, поэтому затем набрал и ее номер.
– Вы где сейчас?
Она спросила скорее смущенно, нежели холодно.
– Дома.
– С работой все хорошо получилось?
– Еще не закончил. До завтрашней ночи, наверное, буду занят.
– Вот как… Ну ладно, отдыхайте.
Разговор закончился. Лучше бы она кричала, как другие жены, злилась, ругала его, осыпая бранью. Тогда ему жилось бы спокойнее. Характер жены, эта ее готовность к послушанию, этот осадок от покорности, печалью лежащий на ее сердце, – все это душило его. Он не мог не знать положительных качеств жены, не мог не знать, как отчаянно она пытается понять его, старается окружить заботой. Не мог он не знать и о том, что сам он, наоборот, человек эгоцентричный и безответственный. Но даже сейчас, в этот миг, вопреки здравому смыслу ему хотелось думать, что выдержка и благие намерения жены не дают ему дышать и это из-за них он ведет себя еще хуже.
Когда буря эмоций – ощущение вины, раскаяние и сомнения – пронеслась над ним и утихла, он, как и задумал, набрал номер телефона Ч. и тут же услышал его голос:
– Это вы, сонбэ? Сегодня вечером будете в студии?
– Нет, – ответил он. – Вчера всю ночь работал. Сегодня хочу немного отдохнуть.
– Да? Ну хорошо.
В Ч. чувствовались самоуверенность, великодушие и спокойствие, свойственные мужчинам, еще не достигшим тридцати. Он мысленно раздел его, скорее худощавого, нежели крепкого и сильного на вид. Кажется, подойдет.
– У меня к тебе просьба.
– Какая?
– Что у тебя завтра? Найдется время?
– Завтра вечером у меня встреча.
Коллеге, не понимавшему, зачем его просят куда-то прийти, он назвал адрес мастерской М.
– Это займет всего часа два, к вечеру освободишься.
После этих слов он, вдруг решив поменять планы, зашел с другой стороны.
– Ты ведь вчера сказал, что хочешь посмотреть мою работу?
– Да, конечно, очень хочу, – с готовностью ответил Ч.
– Я сейчас еду в студию.
Разговор закончился.
Он надеялся, что отредактированная прошлой ночью кассета понравится внимательному к деталям Ч., надеялся пробудить в нем интерес к своему фильму. К тому же вежливый молодой человек вряд ли сможет легко отказать в просьбе старшему товарищу, работающему с ним в одной студии. Уверенности не было, но радостное предчувствие уже овладело им.
В разгар студенческих волнений в Кванджу жестоко убит мальчик по имени Тонхо. Воспоминания об этом трагическом эпизоде красной нитью проходят сквозь череду взаимосвязанных глав, где жертвы и их родственники сталкиваются с подавлением, отрицанием и отголосками той резни. Лучший друг Тонхо, разделивший его участь; редактор, борющийся с цензурой; заключенный и работник фабрики, каждый из которых страдает от травматических воспоминаний; убитая горем мать Тонхо. Их голосами, полными скорби и надежды, рассказывается история о человечности в жестокие времена. Удостоенный множества наград и вызывающий споры бестселлер «Человеческие поступки» – это детальный слепок исторического события, последствия которого ощущаются и по сей день; история, от персонажа к персонажу отмеченная суровой печатью угнетения и необыкновенной поэзией человечности.
Очень просты эти понятия — честность, порядочность, доброта. Но далеко не проста и не пряма дорога к ним. Сереже Тимофееву, герою повести Л. Николаева, придется преодолеть немало ошибок, заблуждений, срывов, прежде чем честность, и порядочность, и доброта станут чертами его характера. В повести воссоздаются точная, увиденная глазами московского мальчишки атмосфера, быт послевоенной столицы.
Эта книга о воинах-афганцах. О тех из них, которые домой вернулись инвалидами. О непростых, порой трагических судьбах.
В сборник вошли две повести и рассказы. Приключения, детективы, фантастика, сказки — всё это стало для автора не просто жанрами литературы. У него такая судьба, такая жизнь, в которой трудно отделить правду от выдумки. Детство, проведённое в военных городках, «чемоданная жизнь» с её постоянными переездами с тёплой Украины на Чукотку, в Сибирь и снова армия, студенчество с летними экспедициями в тайгу, хождения по монастырям и удовольствие от занятия единоборствами, аспирантура и журналистика — сформировали его характер и стали источниками для его произведений.
Книга «Ловля ветра, или Поиск большой любви» состоит из рассказов и коротких эссе. Все они о современниках, людях, которые встречаются нам каждый день — соседях, сослуживцах, попутчиках. Объединяет их то, что автор назвала «поиском большой любви» — это огромное желание быть счастливыми, любимыми, напоенными светом и радостью, как в ранней юности. Одних эти поиски уводят с пути истинного, а других к крепкой вере во Христа, приводят в храм. Но и здесь все непросто, ведь это только начало пути, но очевидно, что именно эта тернистая дорога как раз и ведет к искомой каждым большой любви. О трудностях на этом пути, о том, что мешает обрести радость — верный залог правильного развития христианина, его возрастания в вере — эта книга.
Действие повести происходит в период 2-й гражданской войны в Китае 1927-1936 гг. и нашествия японцев.
Молодой, но уже широко известный у себя на родине и за рубежом писатель, биолог по образованию, ставит в своих произведениях проблемы взаимоотношений человека с окружающим его миром природы и людей, рассказывает о судьбах научной интеллигенции в Нидерландах.