Ведьмина вода - [12]

Дикая собака…

Рука Фэншоу скользнула по его груди и остановилась в области сердца. Его глаза метнулись к ветке или камню, к чему-то, что могло бы служить оружием, но когда его взгляд переместился на поляну, он увидел, что никакой собаки не было.

Глава третья

(I)

Солнце только начинало садиться, когда Фэншоу вернулся в город.

Будь оно проклято! — подумал он.

Во всяком случае, теперь стало видно больше туристов, больше автомобилей на разных дорогах, больше детских колясок, наслаждающихся странными магазинами и атмосферой города. Будучи финансовым работником, он был рад видеть, что у людей есть отпускные деньги. Его также порадовало, что некоторая решимость, похоже, просочилась обратно в его совесть: он сопротивлялся импульсу пройти рядом с «Travelodge» и его заманчивыми окнами и загорающими женщинами, а вместо этого выбрал более окольный путь через улицы, в основном жилые. Теперь его походка стала небрежной, он был в мире с собой. Он заметил несколько пустых пивных бочонков, сложенных позади таверны; они заставили его подумать о той странной бочке на Ведьмином холме.

Я должен спросить об этом Эбби, — отважился он.

Позже он обошёл заднюю часть гостиницы Wraxall Inn. Ни разу он не взглянул на окна верхних этажей. В Нью-Йорке, когда его болезнь была в полном разгаре, бесконечные окна города заставляли его наполняться чем-то вроде лихорадочного восторга. Ночью он шёл по шикарному Верхнему Вест-Сайду, чтобы нырять в тактические улочки и поднимать свой мини-бинокль на стеклянные рамы, похожие на драгоценные камни, за которыми слишком часто он представлял товар, который его извращённый разум хотел получить. Его кабинет с закрытой дверью также служил настоящим аванпостом вуайериста в те бесчисленные ночи, когда он говорил жене, что задержится на работе, и для этого у него была пара мощных биноклей «Nikon» и даже компактный телескоп, оба были оснащены цифровыми камерами. Более того, он купил мини-фургон с индивидуальными односторонними оконными вставками; ночью он парковался на стратегических участках и манипулировал небольшим прицелом марки «Zeiss» у окон лучших кондоминиумов.

Больной на всю голову, — подумал он.

И в течение многих лет его бедная жена никогда не подозревала и никогда не знала, что всякий раз, когда они занимались любовью, разум Фэншоу был наполнен энергией от образов других женщин, которые он наблюдал так незаметно и извращённо. Непостижимая его зависимость поразила даже самого Фэншоу: человека необычайного финансового успеха, порабощённого этим непритязательным и рискованным преступлением. По крайней мере, доктор Тилтон понимала его — даже слишком хорошо — и ему было приятно узнать, что она лечила и других, страдающих от его собственного диагноза хронической скоптофилии.

— Конечно, мистер Фэншоу, у вас расстройство, которое довольно распространено в общем мире, но оно особенно специфическое в отношении вас.

— Простите? — спросил он, уколотый её инсинуацией.

— Вы, безусловно, нетипичный вуайерист, — и при этом Фэншоу вздрогнул, — в том, что ваше огромное богатство в целом не приносит особого удовлетворения.

— Я даже не понимаю, что вы имеете в виду, — отрезал он. — За тысячу долларов в час, не могли бы вы говорить по-английски?

Потом она изобразила едва различимую ухмылку, которая заставила его чувствовать себя ещё ниже.

— Человек вашей огромной финансовой состоятельности, несомненно, мог бы наслаждаться обществом любых красивых девушек, но у вас ничего этого не было, да? Вместо этого вы крадётесь по переулкам или прячетесь в своём фургоне, чтобы удовлетворить свою мрачную и жалкую потребность на расстоянии.

Он хотел уйти тогда и там, пока не признал, что она была совершенно права и что это наблюдение подтвердило её клиническую компетентность. Общество самых привлекательных девушек ничего не значило для него.

— Это бесполезно для вас, мистер Фэншоу, если развратные образы, с помощью которых вы утоляете свою жажду, не были украдены у жертв, а были получены от простых девушек, которые были на это согласны. Вы должны украсть их, мистер Фэншоу, вы должны смотреть на них в своей безудержной похоти без их разрешения, иначе удовлетворение бесполезно, не лучше, чем наркоман, делающий себе инъекцию водой из-под крана.

Фэншоу смотрел прямо на неё, оскорблённый, униженный, но понимая, что его ненависть к ней была просто маскировкой для его ненависти к самому себе.

Он прошипел в ответ:

— Вы абсолютно правы!

Странно, странно, — подумал он сейчас.

Из всех зависимостей, от которых страдали люди, он был проклят именно этой.

Когда он обошёл гостиницу с задней части, он увидел, что всё ближайшее место было заполнено машинами, в то время как только одна машина стояла в самой дальней части. Это был старый чёрный «Cadillac Deville»; Фэншоу знал, что он начала 60-х годов, потому что его собственному отцу принадлежал похожий автомобиль, когда он был ребёнком, но этот был восстановлен почти до состояния выставочного зала.

Он услышал лёгкий шум, а затем увидел, что багажник поднят. Сгорбленный, пузатый человек положил чемодан внутрь, затем закрыл багажник и пошёл назад.