Ведическая мудрость в притчах и историях. Книга 1 - [61]

из Подземного мира. Она утешила Бабрувахану[84] и всех остальных и рассказала правдивую историю, из которой стало ясно, что Арджуна сам просил о таком конце.

В сражении на Курукшетре Арджуна пустил в Бхишму самую страшную из смертоносных стрел, что привело к неизбежной его гибели. Но вместо того, чтобы испытать радость от того, что смерть настигла могучего предводителя войска Кауравов, Арджуна был охвачен глубоким раскаянием. Бхишма воспитывал братьев Пандавов с самого детства, после смерти их отца Панду. Он был их заботливым и любящим питамахой, «дедом». И Арджуна проклинал себя за содеянное. «Пусть я буду убит своим собственным сыном в наказание за мою неблагодарность» – таково было его желание. Улупи[85] описала эту давнюю сцену и оживила Арджуну с помощью таинственных сил Подземного мира. Каждый эпизод, рассказанный в Пуранах, может выглядеть нелепым или удивительным, необъяснимым или немыслимым, но во всех них сокрыт глубокий смысл.

234. Кошка

Кошка, как говорят, семь раз переносит с места на место своих новорожденных слепых котят. Когда она добирается до седьмого места, котята открывают глаза и ясно видят белый свет. Человек меняет дом в каждом своем рождении, но его глаза не открываются на Божью истину, даже если он меняет свои жизни много-много раз.

235. Одежда из геруа

Как-то раз, когда Свами Вивекананда шел по Калькутте, изысканно одетый мужчина окликнул его и спросил: «Зачем ты носишь эту грубую одежду? Должно быть, для того, чтобы показать всем, что ты оставил мир и подавил все желания. Эта демонстрация есть признак эго и тщеславия». Свами Вивекананда засмеялся и сказал: «Мой дорогой друг, у меня и в мыслях этого нет. Я ношу ее потому, что уличные попрошайки, видя, что я санньясин, никогда не подходят ко мне и не докучают своими просьбами. У меня нет денег, но есть духовные богатства, которыми я готов делиться со всеми, кто попросит об этом».

236. Сладостней, чем Тансен

Акбар[86] был счастлив, когда пел Тансен, его придворный музыкант. Тансен был величайшим из певцов и музыкантов своего времени. Когда он пел рагу Мегамалы (Индры, «громовержца», главы богов), на небе сгущались тучи; когда он пел рагу Варуны (бога вод), дождь потоками струился на землю; когда он пел рагу Нагашвары (властелина нагов), послушать его собирались змеи. Акбар очень гордился, что при его дворе живет такой выдающийся певец.

Но вот однажды, когда царь молился в уединении, он услышал вдалеке музыку – то пел Харидаса («Слуга Хари») – нищий бродячий певец, он пел под звуки однострунного инструмента, который держал в руке, и эта музыка поразила, заворожила, глубоко тронула Акбара.

Он спросил Тансена, почему эта песня отозвалась в его душе сильнее, чем все песни самого Тансена, спетые им при дворе, и тот ответил: «Господин! Когда я пою, я смотрю на твое лицо и ловлю на нем каждый знак одобрения в надежде, что ты подаришь мне несколько драгоценных камней или сколько-то акров земли. Он же поет, глядя на лик Бога, и у него нет и мысли о богатствах и земных благах. Вот в чем различие».

237. «Зуб за зуб»

При дворе царя государства Виджайянагар[87] жил поэт, которого прозвали Лингапурана Суранна, так как он был знатоком в толковании Лингапураны. Он очень завидовал Тенали Рамакришне, другому придворному поэту, обладавшему гораздо большим талантом. Однажды Суранна сидел у себя дома и строчил пасквиль на Тенали Рамакришну в грубом, непристойном стиле. Он написал уже половину, когда его вызвали к царю. Оставив рукопись на столе, он поспешил во дворец. В это время перед Рамакришной явилась Мать Кали, богиня, которой он был всецело предан, и велела ему пойти в дом Суранны и самому закончить пасквиль. Он так и сделал, и Суранна, вернувшись домой, со страхом обнаружил, что пасквиль направлен против него самого, против его низкой и пошлой зависти к тем, кто обладал несравненно бо́льшим поэтическим даром. Божество не станет терпеть, когда истинно преданных очерняют завистники и злопыхатели.

238. Зять

Самоуверенный и жадный зять пришел в дом своей тещи. Она была очень бедной, с трудом управлялась со своим хозяйством. Но она оказала ему гостеприимство, взяв в долг у соседей все, что могла. И он продолжал жить в ее доме на всем готовом, не проявляя намерения уйти и проводя время в развлечениях. Пищи к завтраку и обеду готовилось все меньше, но он по-прежнему не покидал ее дом. Она пыталась прибегнуть к философии Веданты, внушая ему мысли о мимолетности чувственных радостей, о бесполезности земных утех. Но его реакция была совсем не той, что она ожидала; он сказал: «Дорогая теща! Я придерживаюсь других взглядов, и вам не удастся изменить их с помощью Веданты. Даже боги своим примером подтверждают, что дом тещи более безопасен и удобен, чем собственный дом. Шива живет в Гималаях, а ведь его супруга – дочь царя Гималаев. Вишну всегда возлежит на Океане молока, породившем Его супругу Лакшми». Теща вынуждена была в конце концов прибегнуть к крайним мерам. Когда зять отлучился, она заперла дом и перебралась в другую деревню.

239. Равана в обличье Рамы

Равана[88] применял все методы, чтобы убедить Ситу покориться, войти в женскую половину его дворца и стать его женой. Он угрожал ей немедленной смертью, соблазнял ее подарками и обещаниями все новых и новых даров. Он пускал в ход и ласковые слова, и жестокие пытки. Наконец, его осенила блестящая мысль. Он принял облик Рамы, надеясь, что Сита будет введена в заблуждение этим перевоплощением. Но как только он принял этот облик, все низкие и злые мысли стали покидать его, уступая место идеалам праведности. Поэтому он отказался от этой уловки как от бесполезной.