Вечный поборник - [6]

Это была первая подобная серия Муркока, и по сей день она остается самой «привязчивой». На протяжении последних трех десятилетий писатель вновь и вновь возвращается к своему противоречивому герою – погруженному в меланхолию принцу-альбиносу. Изгнанный из родного Мелнибона, павшего под ударами Времени в незапамятном прошлом, Эльрик странствует по охваченным Хаосом землям в компании с полуразумным, как вампир чующим «человечинку» заколдованным мечом по имени Буревестник. Фактически, это не Эльрик орудует клинком, а напротив – тот, обладающей древней злой силой, превосходящей даже мощь Хаоса, подспудно направляет действия «хозяина», с которым состоит в мучительном, но не расторжимом симбиозе. Рождается новый Хаос, а принц становится предателем тех самых идеалов, за которые будто бы обнажал меч.

Что ж, такова природа Власти, ничего нового – по сравнению с тем же Толкином, к примеру, – английский писатель нам не сказал. Но согласитесь: не детская это сказочка...

Серия о Хокмуне (чья фамилия буквально значит Ястребиная Луна) распадается на два подцикла: тетралогию «Жезл с рунами» – «Камень во лбу» (1967), «Амулет волшебника» (1968; роман выходил также под названием «Амулет Безумного бога»), «Меч рассвета» (1968), «Тайна жезла с рунами» (1969); и трилогию о Медном графе – «Медный граф» (1973), «Чемпион Гараторна» (1973), «Поиск Танелорна» (1975).

На сей раз место и время действия обозначены точнее: южная Франция в далеком будущем. Однако это не футуристическая научная фантастика, а фэнтези. И потому мир волею автора-демиурга впал в новое Средневековье: в замках держат осаду феодалы, по горам и долам бродят гигантские алые фламинго, дикие буйволы и огромные же рогатые лошади. А по дорогам этого мира странствует очередная инкарнация Вечного Поборника – Дориан Хокмун, стремящийся проникнуть в тайну волшебного жезла с рунами и с его помощью одолеть очередную инкарнацию Зла – некоего Медного графа...

Герой серии об Ирокезе, состоящей из романов «Вечный Поборник» (1978), «Феникс в обсидиане» (1970; выходил также под другим названием – «Серебряные воины»), «Дракон на мече» (1986), – наш современник, человек XX века, в чьих жилах течет кровь коренных жителей Америки. Однако и его некая мистическая сила переносит из могилы в далекое будущее, где человечеству грозит полное истребление от неких Древних, и снова огнем и мечом (который на сей раз назван Канайяной) восстанавливает Порядок, кося орды захватчиков.

И уж совсем в недоступную разуму даль времен заброшена четвертая инкарнация Вечного Поборника – принц Корум в алом плаще: «В те дни мир заливали океаны света, и города парили в небе, а меж ними летали дикие бронзовые твари. По земле же бродили стада тучных малиновых коров, ростом выше замковых башен. А воды рек кишели пронзительно визжащей живностью...» Это уже время «фантазии без берегов», когда все дозволено – и боги, смешавшиеся в толпе людей, и гиганты, шагающие по воде аки по суху, и безмозглые духи и все бесформенные чудища воображения, вызывающие в памяти полотна Босха или Матиуса Грюневальда!

Две трилогии, составившие цикл о Коруме, – «Мечи»[10]: «Валет мечей» (1971), «Дама мечей» (1971) и «Король мечей» (1971); и вторая, включающая романы «Бык и копье» (1973), «Дуб и баран» (1973) и «Меч и жеребец» (1974)[11], – это в каком-то смысле вершина и одновременно завершение «фэнтезийного» марафона Муркока. Не в том смысле, что он остановился – вовсе нет! – а просто потому, что новые детища его буйного, бьющего через край воображения уже не тревожат душу, не возбуждают, как раньше.

Во всяком случае, начатая уже в 1980-е годы новая серия о еще одном перевоплощении Вечного Поборника – фон Беке – производит впечатление однажды читанного. И хотя романы «Пес войны и боль мира» (1981) и «Город в осенних звездах» (1986), действие которых вновь отнесено в прошлое, в некое альтернативное Средневековье, по-прежнему демонстрируют прекрасное владение стилем и немеркнущее мастерство литературного «игрока», – новизна, увы, кажется безвозвратно потерянной...

* * *

А теперь поговорим о научной фантастике Муркока – ведь именно в этом жанре, а не в фэнтези, была намечена революционная ломка.

«Я думаю, – писал лидер революции, – что непреодолимые барьеры между научной фантастикой и обычной прозой уже разрушены. Научная фантастика, как форма литературы, продолжает существовать и без сомнения просуществует еще долго. Но даже если вы хотите писать фантастику «неконвенционную» (в данном случае имеется в виду, конечно, общепринятый набор условностей жанра, а не регулярные посиделки фэнов и писателей. – Вл. Г.) и лишь использовать по мере надобности некоторые из ее условностей, – все равно ваше творчество никто не назовет, скажем, «современной прозой»... Чаще всего я писал не «НФ», а просто роман или рассказ, личностно окрашенный и с использованием всего того, что я приобрел за годы профессиональной работы в фантастике. Это меня интересовало в первую очередь, – а вовсе не комплименты насчет «настоящей научной фантастики» из уст критиков и читателей-пуристов... Однако научная фантастика всегда была поистине бесценным полигоном, на котором учились полезной, всем нам необходимой писательской дисциплине такие авторы, как Баллард, Олдисс, Диш, Джоунс, Джон Харрисон, и другие. Их самые интересные работы ревностный поклонник журнала «Гэлакси» вряд ли рискнет назвать «научной фантастикой», однако их творчество безусловно содержит все лучшее, что успела наработать эта литература».