Вечный дом. Мир ноль-А. Пешки ноль-А - [52]

Когда он увидел, что дверь открыта, то чуть не задохнулся от радостного облегчения. Но тем не менее ситуация требовала от него огромного напряжения сил. Если ему все еще доверяли, то его план должен быть хотя бы частично приемлемым.

Он приблизился к зеленоватому глобусу, на котором появилось изображение. Ему показали абсолютно точно, в каком месте в кладовой находится элемент 167, и еще он увидел, какие элементы, соединившись с ним, смогут нейтрализовать его разрушительную силу. Робот считал, что элемент 221, газ, подходит для этой цели.

Стивенс взял по капсуле каждого элемента и вернулся к шару. Но изображение погасло. Больше, видимо, разум робота ничем ему не мог помочь. И даже если в могиле Таннахилла лежало тело Пили, то и здесь робот был бессилен чем-либо ему помочь, информацию эту он проверить не мог.

Расстроенный, Стивенс вернулся в Палмз Билдинг. Мисс Чейнер уже ушла, но когда он вошел в свой офис, он увидел посетителя.

Уолтер Пили сидел в кресле за его столом.

XIX

Когда они обменивались рукопожатием, Стивенс, озадаченный, молча смотрел на Пили. Появление Пили — после того, как, по логике вещей, Стивенс определил ему роль мертвеца — никак не могло повлиять на его встречу этим вечером, когда он собирался раскрыть все карты. Но теперь он терялся в догадках.

Если в могиле был не Пили, то кто же это был?

Как показалось Стивенсу, Пили еще никогда не был в такой отличной форме. У него был, пожалуй, индейский тип лица — что иногда бывает так трудно определить — и это было лицо здорового человека с прекрасным цветом кожи.

Пили сказал:

— Я только что разговаривал с Хаулэндом. Он говорит, что у вас с ним созрел план ареста большинства членов группы, которые словно пиявки высасывали из Таннахилла деньги все эти годы.

На несколько секунд Стивенс онемел от изумления. Он был поражен, что прокурор округа действовал так опрометчиво. Запинаясь, он спросил:

— И что же Хаулэнд вам рассказал?

Но он тут же понял, что его замечание может восприниматься как неодобрение того, что Хаулэнд вообще что-то рассказал Пили. Поэтому он поспешил добавить:

— Я имею в виду, что если я буду знать, что он сказал, я просто дополню недостающие детали.

Слушая Пили, он постепенно понял, что Хаулэнд рассказал ему все. И когда Пили закончил, Стивенс подумал, что это просто предательство. Но значения это уже не имело. Идея арестовать группу за то, что они носили при себе оружие, не имея на то разрешения, а потом изобличить их, с самого начала не казалась серьезной — так, всего лишь небольшой укол. Хотя положение Таннахилла стало бы легче. Какое-то время заняли бы судебные процедуры. И, возможно, после бесконечных отсрочек можно было бы вынести приговор о тюремном заключении.

Но группа будет продолжать существовать. И это никак не поможет найти кровожадного и тщеславного напарника Пили. И потом это никак не поможет Стивенсу осуществить его план, в котором для Пили подготовлен очень неприятный сюрприз.

Конечно, раз Пили был одним из двух конспираторов в группе, то вполне возможно, что он не предупредит остальных.

Пили предложил пообедать в городе. И вдруг, за обедом, Стивенса осенило, что Хаулэнд вряд ли бы стал рассказывать Пили об их плане. Прокурор округа ставил на слишком многое. Приказав арестовать Таннахилла, он совершил ошибку и тем самым поставил под угрозу свою карьеру. Но где Пили получил эту информацию?

Пока он сидел за столом, в него закралось другое подозрение.

Человек в могиле — это Фрэнк Хаулэнд. Это была просто мера предосторожности, которую Пили предпринял против своего коварного компаньона. Разум робота не смог показать, как Пили защищался, но теперь это казалось очевидным. И веским доказательством был тот факт, что Пили нанял Хаулэнда — человека такого же телосложения, как он. Хаулэнд был поверенным Таннахилла, потом стал прокурором округа. И ему сразу же предоставили возможность заметить сходство между подписями, поставленными в восемнадцатом и двадцатом веке — вот поэтому-то группа и была удивлена тем, с какой скоростью Пили оборвал все нити, связывающие Хаулэнда с имением.

И вот Пили назначил на ту же должность Эллисона Стивенса, человека такого же телосложения, как он, и с похожими внешними данными.

В критический момент оба должны были быть убиты, а Пили, который предусмотрительно снял офис в Лос-Анджелесе, мог спокойно, меняя маски, играть роль то одного, то другого.

Все это показалось Стивенсу настолько убедительным, что он, извинившись, пошел позвонить в офис Хаулэнда.

Ему ответили, что мистер Хаулэнд уже уехал. Он набрал домашний номер прокурора округа. Женский голос ответил:

— Мистер Хаулэнд будет дома только поздно вечером.

Стивенс хотел было спросить, говорит ли он с миссис Хаулэнд. И если это так, не заметила ли она чего-нибудь странного в поведении мужа за последние несколько дней. Однако он передумал и медленно вернулся к столику. То, что Хаулэнда не было в офисе и дома, еще не было веским доказательством того, что его теория верна, и все же ему казалось, что так оно и было.

«Я могу показать ему письмо Таннахилла с уведомлением о моем увольнении, — подумал он, — может быть, тогда он решит, что убивать меня не стоит, что это просто ничего не даст. Тогда ведь он не сможет воспользоваться местным агентством, а он на это рассчитывал».