Вечность и день - [19]

Хотя Линда еще много раз навещала бабушку, Джерри не ездила с ней. И не потому, что помнила о спиритическом сеансе. Джерри быстро забыла о доске, так напугавшей их, гораздо быстрее, чем Линда.

— Мы приезжали вместе, пока нам не исполнилось пятнадцать лет. Потом мы получили водительские права и начали увлекаться мальчиками.

— А чем занимались девочки-подростки до того, как стали увлекаться мальчиками? Расскажите о том, что запомнилось больше всего.

Она задумалась: что ему ответить, что рассказать? Ей не хотелось сразу рассказывать о событии, в какой-то степени изменившем ее жизнь. Это были воспоминания, принадлежавшие ей и Джерри, она ни с кем не говорила об этом.

— Право, не думаю, что это будет интересно, — возразила она.

— Вам, наверное, не нравится, что я такой настырный.

Она улыбнулась его словам:

— Вы очень проницательны. Вы уверены, что не умеете читать мысли?

Он поднял глаза, лицо стало странно напряженным.

— Я уже говорил, что могу воспринимать мысли. Вероятно, я более наблюдателен, чем другие.

— Может быть, — неуверенно заметила Линда.

— Вас это пугает?

— А если пугает?

Он наклонился и взял ее руку.

— Вы не должны бояться меня, Линда. Вы сами это чувствуете.

— Когда я с вами, я не всегда могу доверять своим чувствам, — прошептала она.

— Доверяйте чувствам. Интуиция никогда не обманет вас.

— Но если она не…

— Интуиция подсказывает вам, что мне можно доверять. — Он привлек ее к себе. — Моя интуиция говорит мне, что я не должен торопиться, иначе спугну вас. Но мое тело уже хочет вас.

Она отодвинулась, потрясенная его желанием. По его глазам она поняла, что он говорит правду. Его взгляд обещал наслаждение и сердечные муки. В своих снах и мечтах она уже путала его с Уильямом. Как можно доверять таким противоречивым чувствам и своей изменчивой интуиции?

— Вы боитесь меня, — сказал он. — Простите, я слишком тороплю вас.

Она покачала головой:

— Это не совсем так.

— Тогда скажите мне.

— Я… Это трудно выразить словами.

— Мне вы можете сказать все.

Вот в этом она сомневалась. Ни один мужчина не захочет, чтобы его сравнивали с фантастическим героем. Ни один мужчина не смог даже приблизиться к ее идеалу… до сих пор не смог. Гифф, вероятно, смог бы. Но она еще плохо знала его и не могла доверить ему свою тайну. Эта тайна была слишком интимной, слишком связана с сексуальной жизнью. Но нужно объяснить ему, чего она боится.

— Когда мы с Джерри были подростками, мы иногда занимались спиритизмом. Во время одного из спиритических сеансов с нами произошел случай, очень напугавший нас. Потрясение было таким… сильным. Я с кем-то связалась, но нам пришлось прервать сеанс. Все это до сих пор кажется мне совершенно необъяснимым. — Вздохнув, Линда замолчала, почти уверенная, что сейчас должно произойти что-то ужасное: ведь она рассказала об этом случае, который надолго вывел ее из равновесия. Она ждала, что Гифф осудит ее, просто не поверит ей. Но он не выразил сомнений и не засмеялся над ее страхами. Он просто сидел рядом, внимательно глядя на нее.

— А с кем вы связались?

Она никому не рассказывала об Уильяме. Только Джерри знала о нем.

— С британским офицером Уильямом Говардом. Он был убит в 1815 году.

— Почему вы перестали говорить с ним?

В его словах прозвучало такое волнение и такая тоска, что Линда была потрясена. Ей показалось, что Гифф принял ее рассказ очень близко к сердцу. Она не ожидала, что он заинтересуется этой историей, сама мысль о том, что можно кому-то рассказать о том вечере, всегда вызывала у нее панику.

Она помедлила, подавляя дрожь.

— Случилось что-то… странное. Право, мне не хочется говорить об этом.

— Хорошо. Но мне хотелось бы потом вернуться к этому. Я хочу попытаться понять, не связан ли этот случай с теми чувствами, которые мы испытываем друг к другу.

«Именно это я не хочу обсуждать», — подумала Линда. Она не сравнивала мужчин, с которыми встречалась, с Уильямом. Никто из них даже отдаленно не напоминал его, не был таким сильным и решительным, каким она видела Уильяма в своих снах. Она всегда могла отделить фантазии от действительности. До сих пор могла.

Она выпрямилась и потянулась.

— Надо идти работать.

— Вы не попробовали сладкого.

Ей не хотелось знать, какие еще сюрпризы он приготовил для нее.

— Мне не хочется…

Он полез в корзину и достал два куска торта «Темный лес».

— Как вы догадались? — удивилась она.

— Такая чувственная женщина, как вы, наверняка любит шоколад.

— Вы уверены, что не догадались, о чем я сейчас думаю? — поддразнила Линда, беря вилку.

— Я никогда не раскрываю всех своих секретов.

— Никогда? — Линда попробовала кусок очень жирного торта. Господи, прости!

— Могу сделать для вас исключение.

— Кормите меня каждый день тортом, и я — ваша навсегда, — пошутила Линда.

— Я запомню ваше обещание, — сказал он так серьезно, что она с удивлением посмотрела на него. Он был таким же серьезным, когда вчера говорил, что ей разрешается смеяться над всем. Когда говорил, что хочет все знать о ней. Почему? Может быть, все это — только слова, или он испытывает какое-то непреодолимое желание, не понятное ей. Как бы то ни было, он говорил с такой убежденностью, что она смутилась.