Вечер с бабуином - [4]
Лиза
А что ты на сцене делаешь?
Трушечкин
Как это что? Перформанс делаю.
Лиза
Ну, выходишь в платье, а дальше что?
Трушечкин
Похожу по сцене туда-сюда - и домой иду, спать.
Лиза
Что-то маловато получается.
Трушечкин
Глупая, это же авангард. Там много и не надо. Главное - чтобы оригинально было. На каблуках и в парике, улавливаешь мысль?
Лиза
Я и сама так могу.
Трушечкин
Ну, ты даешь! Конечно, когда один придумал, любой повторит. Идею легко украсть. К тому же тебе женщиной притворяться не надо. Ты и так женщина! А я - мужчина - воскрешаю образ актрисы Брижит Бардо. Вот где искусство, понимаешь? Перед публикой Серж Бардо! На, смотри, бесплатно показываю (двигает руками и лицом, паясничает). Как? Оригинально? Впечатляет?
Лиза
Обалдеть можно.
Трушечкин
Это я еще без грима. Парик надену - ахнешь! Потом фотографируюсь и фото продаю.
Лиза
Ой, и берут? А сколько платят?
Трушечкин
Берут, Лизок, в очереди стоят. Не успеваю фотографии печатать. Ну, цену я тебе называть не буду, чтоб ты в обморок не упала. Ты лучше про себя расскажи. Ты-то что здесь делаешь?
Лиза
Тебе скучно будет, неинтересная у меня жизнь. Обыкновенный журналист. Ты нас, небось, и не замечаешь. В Москве бы я так с тобой под ручку и не погуляла.
Трушечкин
Ну-ну, не робей, Лизок. Я политикой тоже интересуюсь. Один раз президенту Америки фото продал, так он мне наличными… ну, тебе это знать не обязательно.
Лиза
Так если бы политика! Кто меня в политику пустит! Ресторанная критика. Газета «Бизнесмен» по разным отелям посылает еду описывать. На казенный счет приезжаю, два дня живу, в кастрюльки заглядываю, и назад - колонки писать. Зато я тебе любое меню без запинки назову. Хочешь знать, что американский президент кушает?
Трушечкин
А мне зачем?
Лиза
Ну, любопытно же. Все-таки президент.
Трушечкин
И что он кушает?
Лиза
Гамбургеры.
Трушечкин
Серьезно?
Лиза
Клянусь.
Трушечкин
Интересная профессия, Лизок. Чужие тарелки, значит, нюхаешь?
Лиза
Всего понемножку попробовала, мир узнала.
Трушечкин
А фамилия у тебя какая? Я газеты почитываю.
Лиза
Редактор говорит, что моя фамилия никому не интересна. Подписываюсь - Элиза Рокфеллер.
Трушечкин
Хороший псевдоним, Лизок. И на визитной карточке так написано? Ну, даешь, Лизок! А зарплату - с таким-то именем - повысили? Знаешь, я тебе вот что предлагаю. Мы с тобой пригласим этих толстяков на коктейль - я про авангард расскажу, карточку твою покажем. Скажем, я интернациональный художник, а ты - мой коллекционер. Продадим пару фотографий - пять процентов твои.
Лиза
Ой, а зачем мне пять процентов?
Трушечкин
Хорошо, шесть. Чего уставилась? Мало? Соглашайся. Больше не добавлю.
Лиза
Ой, я согласна, только денег не надо. Ты лучше на мне женись, а? Я так и загадала: выйду замуж за миллионера. Или за авангардиста.
Трушечкин
Ну, Лизок, ты даешь. Разве можно так сразу?
Лиза
А что такого? Ты же хочешь мне приятное сделать? А это как раз самое приятное и есть. Готовлю я хорошо.
Трушечкин
Если честно, Лизок, я не создан для брака. Я по натуре ловелас. Ты ищи мужчину солидного.
Лиза
Так эти все женаты.
Трушечкин
Не теряйся, девушка. Все равно как с чужих тарелок пробовать. Принюхайся, выбери, где послаще, и наворачивай. А я тебе лучше деньгами помогу. Если честно, Лизок, продаю только ради тебя. Мне продавать свои произведения жалко.
Лиза
Они тебе, как дети, да?
Трушечкин
Отдаю фотографию, и - хочешь честно? - сердце болит. Вот эту, где я в бикини, мог пять раз продать - и что-то такое вот тут (показывает на грудь) не пускает. Ну, ради тебя продам.
Лиза
Художники - они щедрые. Ты подожди, я переоденусь - и сразу назад.
Лиза убегает. Трушечкин прохаживается вдоль рампы.
Щукин
Гарсон! Ты, Василий, не спи. Ты, мон ами, шевелись, коктейльчик организуй. И не как в Тамбове, а со вкусом. Либерману покрепче наливай, понял. Ну, мне тебя, Василий, учить не надо, сам знаешь, как клиента обвешивать. Только тут все наоборот, понял?
Гарсон
Не понял, господин Щукин.
Щукин
Ну, обычно ты недоливаешь, верно? А Либерману сегодня - и перелить не вредно. Сделай ему такой перельман, понял? И французского художника можно напоить. Они, художники, на халяву квасить любят.
Илона
Напрасно ты, дорогой, думаешь, что художники бедные. Он тебя сам угостить может. Французский авангардист - это, знаешь ли, не художник из дома культуры. У него, наверное, особняк в Париже.
Щукин
Да что ж я, я не против. Пусть приходит.
Илона
Не показывай, прошу, свое невежество. Неужели ты не слышал имени Бардо? Господи, ну хоть иногда от своего алюминия отвлекись. Бардо! Он гений, понимаешь? Он девочку с персиками на шаре нарисовал.
Щукин
Да я что. Пожалуйста, раз гений. Пусть приходит.
Илона
Гарсон, мы идем одеваться. К коктейлю выйдем, и доложи как положено. Мсье Щукин - и все по порядку.
Щукин
Чтобы все было нормально, понял, Василий? Скажешь так профессор Бэзил Щукйн, Узбек Репаблик адвайсер. Въехал?
Гарсон
Будет исполнено, мсье Щукин.
Щукины уходят.
Роза
Гагсон!
Гарсон Василий бежит к ней.
Роза
Пегесгойка туалета, гагсон. Чэйнж на коктейль парти, компрене? Ви махен чэйндж - и шнель дислоцирен цурюк. Ву гекламиген пгофессог Либегман. Андерстанд? Гласность, гагсон!
Гарсон (в сторону)
Тридцать эссе о путях и закономерностях развития искусства посвящены основным фигурам и эпизодам истории европейской живописи. Фундаментальный труд писателя и художника Максима Кантора отвечает на ключевые вопросы о сущности европейского гуманизма.
Автор «Учебника рисования» пишет о великой войне прошлого века – и говорит о нашем времени, ведь история – едина. Гитлер, Сталин, заговор генералов Вермахта, борьба сегодняшней оппозиции с властью, интриги политиков, любовные авантюры, коллективизация и приватизация, болота Ржева 1942-го и Болотная площадь 2012-го – эти нити составляют живое полотно, в которое вплетены и наши судьбы.
Максим Кантор, автор знаменитого «Учебника рисования», в своей новой книге анализирует эволюцию понятия «демократия» и связанных с этим понятием исторических идеалов. Актуальные темы идею империи, стратегию художественного авангарда, цели Второй мировой войны, права человека и тоталитаризм, тактику коллаборационизма, петровские реформы и рыночную экономику — автор рассматривает внутри общей эволюции демократического общества Максим Кантор вводит понятия «демократическая война», «компрадорская интеллигенция», «капиталистический реализм», «цивилизация хомяков», и называет наш путь в рыночную демократию — «три шага в бреду».
Летописи такого рода появляются в русской литературе раз в столетие. Писатель берет на себя ответственность за время и, собирая воедино то, что произошло с каждым из его современников, соединяя личный опыт с историческим, создает эпическое полотно, которое сохраняет все детали, но придает им общий смысл и внятность. Все мы ждали книгу, которая бы объяснила, что же с миром и с нами случилось, и одновременно доказала, что случившееся есть тема художественная, что хаос может оформиться в художественный образ эпохи.
Художник, писатель и философ Максим Кантор в своей статье озадачился проблемой: почему из современной литературы совсем исчезли герои, тем более такие герои, каким хотелось бы подражать?
Автор «Учебника Рисования» и «Красного света», Максим Кантор нарисовал новый портрет общества.Это портрет сумасшедшего – толпы на площадях, раскол на либералов и патриотов, деление на интеллигенцию и народ.Так было сто лет назад, так было двадцать лет назад. Почему опять?Спектакль или реальная история? За какую свободу мы, овцы, боремся?Максим Кантор посвятил книгу своим детям: «Вы должны знать, как это было, когда интеллигенция отказалась от своего народа. Учитесь всегда становиться на сторону слабого и никому не кланяться».Эта книга – манифест свободного сознания.
У озера, в виду нехоженого поля, на краю старого кладбища, растёт дуб могучий. На ветви дуба восседают духи небесные и делятся рассказами о юдоли земной: исход XX – истоки XXI вв. Любовь. Деньги. Власть. Коварство. Насилие. Жизнь. Смерть… В книге есть всё, что вызывает интерес у современного читателя. Ну а истинных любителей русской словесности, тем более почитателей классики, не минуют ностальгические впечатления, далёкие от разочарования. Умный язык, богатый, эстетичный. Легко читается. Увлекательно. Недетское, однако ж, чтение, с несколькими весьма пикантными сценами, которые органически вытекают из сюжета.
События, в которых вы никогда не окажетесь, хотя прожили их уже не раз.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Метафоричный рассказ о том, как амбициозная главная героиня хочет завершить проект всей своей жизни, в котором видит единственную цель своего существования. Долгое время она сталкивалась с чередой неудач и неодобрением родственников, за которым стоит семейная трагедия, а сейчас рассуждает о причинах произошедшего и поиске выхода из сложившейся ситуации.
Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?
Герои повестей – наши современники, молодежь третьего тысячелетия. Их волнуют как извечные темы жизни перед лицом смерти, поиска правды и любви, так и новые проблемы, связанные с нашим временем, веком цифровых технологий и крупных городов. Автор настойчиво и целеустремленно ищет нетрадиционные литературные формы, пытается привнести в современную прозу музыкальные ритмы, поэтому ее отличает неповторимая интонация, а в судьбах героев читатель откроет для себя много удивительного и даже мистического.