Вcё повторится вновь - [14]

Парапсихологи же склонны объяснять «дежавю» теорией реинкарнации: если каждый человек проживает не одну жизнь, а несколько, то он вспоминает эпизоды одной из них.

И вот на данной теории Диана остановилась более детально.

Реикарнация — это перемещение душ. Учение о реинкарнации — философское учение. Оно не умаляет ни одной из признанных форм религии. Скорее, оно их усиливает, делает богаче. В Новом Завете есть указание на то, что Иисус был знаком с законами реинкарнации.

Реинкарнация — это учение, говорящее о том, что существа с безначального прошлого постоянно умирают и рождаются, вновь умирают и опять получают перерождение в различных мирах. Другими словами, нынешняя короткая жизнь — не всё, что у нас есть: каждый из нас имеет прошлые и будущие жизни.

Смерть неизбежна. Какой бы властью мы ни обладали, как бы мы ни были богаты, как бы мы ни любили кого–нибудь, как бы мы ни были почитаемы, как бы мы ни процветали — мы всё равно умрём. И единственное, что мы можем сделать, чтобы однажды погрузиться в вечное счастье — не допускать ошибок в процессе перерождения и всегда перевоплощаться там, где проповедуется и практикуется Истина.

Теория реинкарнации не относится к каким–то «оккультным наукам». Она учит любви и, следовательно, совместима с любой религией, основным принципом которой является любовь.

Многие учёные полагают, что человеческая сущность для ускорения своего развития одновремённо проживает во многих параллельных отражениях (параллельных мирах) и у каждой её проекции имеется свой реинкарнационный цикл. Таким образом, применительно к модели существования можно говорить о системе спиралей, связанных единой концепцией и логикой.

Большинство прошлых жизней — это жизнь простых людей, а не выдающихся деятелей истории. Поэтому ни один человек не видел себя Наполеоном, Гитлером, Сталиным и т. п. Существует мнение, что души этих или подобных им правителей отягощены злом и поэтому их души опускаются в так называемые «нижние миры» и не воплощаются в рождаемые тела.

В реинкарнацию верили древние греки, ранние христиане и даже знаменитый швейцарский психолог Карл Густав Юнг, который полагал, что проживает две параллельные жизни. Одну — свою, а другую — жизнь доктора, жившего в XVIII-м веке.

Индусы, например, верят в то, что человеческая жизнь может переселяться даже в жизнь животного и даже насекомого. Более того, если кто–то из людей вёл жизнь недостойную, тем неприятнее будет существо, в облике которого он вновь предстанет перед людьми. В той же Индии есть город Аронас, в котором, по мнению многих индийцев (и некоторых учёных), человек приняв смерть, в будущем уже больше не перевоплощается — душа умершего, покинув тело, уже не будет перемещаться.

Диана прочитала ещё массу статей о реинкарнации, и в конце второго вечера, уже довольно устав, решила, что достаточно ей заниматься этими теориями. Нужно вернуться к реальной жизни и что–то решать в плане будущего. И она приняла для себя важное решение.

На третий день после разговора с коллегами Диана, придя в редакцию, некоторое время занималась обычной рутинной работой. Спустя некоторое время, она отложила в сторону бумаги, достала из сумочки зеркальце, внимательно осмотрела себя, поправила ресницы, подвела губы и замерла, сидя на стуле. Затем она подмигнула смотревшей на неё с интересом Луизе, глубоко вздохнула и решительно направилась к кабинету шефа.

Она постучала в дверь, дождалась разрешения войти и переступила порог кабинета.

— Здравствуйте, шеф, — поприветствовала она Грегори.

— Не понял? — удивился тот, — Что это за официальное обращение. А где твоё: «Привет, Грегори!»? Мне оно больше нравится.

— Ну, — улыбнулась Диана, — официальное обращение ещё только последует.

— Вот как, интересно, — Грегори внимательно посмотрел на неё. — Ты сегодня какая–то не такая, как обычно.

— И чем же я не такая?

— Не знаю, но такую Диану я уже давно не видел. Ты сегодня какая–то просветлённая.

— Ты правильно заметил — меня хорошо просветлили.

— Не понял, — испугался Грегори, — о чём просветили?

Диана расхохоталась:

— Да не о чём, ты не понял Грегори. Меня не просветили, а именно просветлили, точнее сказать, хорошо напутствовали, дали мне очень полезные, очень хорошие советы.

— Да? И какие же советы?

— Что–то ты сразу забыл, что я пришла к тебе с официальным обращением. Так с чего начинать? — шутила Диана.

— Ты точно сегодня не такая, как всегда.

— «Не такая» — не очень–то понятно. И какая же — хуже или лучше? — уже кокетничала Диана.

— Лучше, конечно. Ты сейчас похоже на ту Диану, которая была три года назад. Ну, ладно, выкладывай своё официальное обращение, — вздохнул шеф.

— Ты, наверное, прав, Грегори. Хотя я ещё пока не такая — я ещё только начинаю становиться прежней Дианой. А теперь об обращении, точнее просьбе — ты можешь послать меня в долгосрочную, на годик–другой командировку за границу? Пусть даже в захудалую страну.

Грегори изумлённо уставился на неё:

— Могу, конечно. Я давно хотел тебе предложить поработать за границей, но просто боялся — неизвестно, как ты это воспримешь после всего случившегося.

— Ох, и балда же ты, шеф, извини за выражение. Именно таким образом и нужно было отвлекать меня от моих мыслей. А ты до этого не додумался.