Василий III - [126]

Глинские, несмотря на всю трудность положения, в котором оказался род в начале XVI века, представляли значительный интерес с точки зрения генеалогии. По легенде, после смерти темника Мамая, разбитого в 1380 году на Куликовом поле, его сыновья бежали в Литву, приняли там православие и получили в удел город Глинск, откуда и пошел род Глинских. Получалось красиво: сын Василия III стал бы потомком одновременно и Мамая, и Дмитрия Донского. Согласно преданиям, ходившим в самой Литве, Глинские вели свой род от Ахмата, хана Большой Орды. Поскольку тот был Чингисидом, это могло дать определенные перспективы в борьбе за власть в той же Казани или на переговорах с Крымом: потомок Василия III мог бы апеллировать к своему чингисидскому происхождению и требовать своей доли власти…

Глава рода, знаменитый Михаил Глинский, с 1514 года сидел в тюрьме. За него просил император Максимилиан. Выпустив князя Михаила из заточения, Василий III убивал сразу нескольких зайцев: делал жест доброй воли в адрес императора, совершал акт гуманизма в отношении Глинских (тем самым Михаил оказывался обязанным по гроб жизни, ведь за предъявленное ему обвинение в измене запросто могли и сгноить в тюрьме). Ну и в лице приближенных ко двору Глинских Василий III приобретал клан лично преданных аристократов, не имевших тесных связей с русским боярством и служащих государю «напрямую». На них можно было положиться (поскольку их положение зависело исключительно от воли Василия III), а разве о таких верных людях не мечтает каждый правитель?

Герберштейн так описывал мотивы Василия III: «Как я узнал, беря себе в жены дочь бежавшего из Литвы Василия Глинского, государь помимо надежды иметь от нее детей руководствовался двумя соображениями: во-первых, тесть его вел свой род от семейства Петрович (Petrowitz), которое пользовалось в Венгрии некогда громкой славой и исповедовало греческую веру (это выдумка посла. — А. Ф.); во-вторых, дети государевы в таком случае имели бы дядей Михаила Глинского, мужа исключительно удачливого и редкой опытности. Ведь у государя были еще двое родных братьев, Георгий и Андрей, а потому он полагал, что если у него родятся от какой-нибудь иной супруги дети, то при жизни его братьев они не смогут безопасно править государством (по другому изданию: они не будут допущены к правлению дядьями, которые (могут) счесть их незаконными. — А. Ф.). Вместе с тем он не сомневался, что если он вернет свою милость Михаилу и дарует ему свободу, то родившиеся от Елены дети его под охраной дяди будут жить гораздо спокойнее. Переговоры об освобождении Михаила велись в нашем (Герберштейна. — А. Ф.) присутствии; мало того, нам довелось видеть, как с него сняли оковы и поместили с почетом под домашний арест (liberae custodiae), а затем даровали и полную свободу». (В другом издании: «он был освобожден, и к нему приставлено множество слуг, больше с тем, чтобы присматривать за ним и стеречь его, нежели чтобы служить ему».) На самом деле Глинского освободили не сразу. Полную свободу он обрел только в феврале 1527 года.

Свадьба Василия III и Елены Глинской состоялась 21 января 1526 года. Видимо, государь сильно переживал происходящее. Во всяком случае, видно, что он не относился к Елене как к машине для детопроизводства, а пытался понравиться ей как мужчина. Молодясь и стремясь выглядеть на литовский манер, он впервые в жизни сбрил бороду и ходил только «в усах». Это вызвало при дворе настоящий шок, бояре при виде бритого государя только что в обморок не падали. По канонам того времени, нарушать образ и подобие Господа нельзя: бритый человек не может войти в Царствие Небесное. Сначала развод, потом бритье бороды — право же, Василий III опасно играл с канонами!

Судя по всему, Василий III действительно питал к Елене какие-то чувства, выходящие за рамки «брака по расчету». Он писал ей личные письма (несколько из них сохранилось). Современники отмечали, что государь полюбил Елену ради ее красоты и непорочности — для почти пятидесятилетнего мужчины вполне объяснимая реакция на юную девушку, светящуюся девичьей красотой, свежестью и чистотой. К этому, видимо, примешивалось чувство благодарности — хотя и не без приключений, но Елена все-таки родила Василию III двух сыновей и тем решила проблему наследования.

Благодаря усилиям скульпторов-антропологов, в частности С. А. Никитина, по черепу Елены Глинской был восстановлен ее облик, и мы сегодня можем представить себе, как выглядела эта женщина, ради которой государь всея Руси рисковал вызвать презрение современников, сбривая бороду. У нее было узкое, вытянутое лицо с узким, резко выступающим прямым носом и высоким переносьем. Подбородок выступающий, волевой. Она была высокой по тем временам женщиной (162–165 сантиметров). В погребении сохранился ноготь Елены, по которому можно узнать, как в XVI веке великие княгини стригли ногти: с двух сторон на полукруг с заострением в центре. У Глинской были длинные ноги, узкие бедра, узкие плечи, изящные руки — словом, хрупкая, тонкая, юная. Василию III было от чего впасть в умилительный восторг.