Варшавянка - [4]

Шрифт
Интервал

— А я е Зденек, — представился он.

— Кам едем, чловече? — он вопросительно посмотрел на меня.

— Спрашивает, куда нам ехать? — перевела Оля и сама же ответила, — До Варшави доправте нас.

— О, Ежуш Мария, до Варшави не можна доправить, — он достал карту.

— Мушу звертать, — он показал на карте маршрут. — Можна доправить до Радом, потом влак до Варшави.

— Говорит должен поворачивать. Может довезти до Радома, а там можно поездом до Варшавы, — перевела Оля.

Я вспомнил про две бутылки водки, лежавшие в сумке, и достал одну из них.

— Это презент, — сказал я.

При виде водки глаза его загорелись и он сказал:

— О! То е добри презент. Шнапс! — и заговорил дальше по-польски, а Оля перевела.

— Говорит, когда приедет домой, соберет друзей, и будет рассказывать про сегодняшнюю историю.

— Для друзей, наверное, мало будет, — сказал я и достал вторую. Он заволновался и достал кошелек.

Оля перевела:

— Спрашивает, двадцать злотых хватит за бутылку? И если есть еще, он купит.

— Скажи ему, что больше нет и что это тоже презент.

Она перевела ему, он посмотрел на меня неодобрительно и что-то ответил.

— Он говорит так, что за свой шнапс он привык платить, и если ты не берешь денег, то вылазь из машины.

— Ну, переведи ему, коли так, бог с ним, возьму я его деньги.

Она перевела, и он заметно повеселел, начал рассказывать какая у него хорошая жена, но я уже не слушал. За окном моросил дождь, машина плавно шла по хорошему, без выбоин шоссе. Оля услужливо подставила свое плечо, и утомленный пережитыми событиями я задремал.


Сквозь сон я услышал звуки музыки. Это водитель негромко включил приемник, сверху навалилась Оля. «Уснула», — с нежностью подумал я. Почему-то мне было приятно ощущать эту тяжесть. Голос из приемника пел на английском о лазурном море, пальмах и той единственной, которая ждет тебя одного. И я уснул…


Проснулся я оттого, что мне нечем было дышать. Заботливый водитель укрыл Олю своим одеялом, чтобы она не простыла от сырой погоды, и теперь оно сползло от дорожной тряски и мешало мне дышать. Заворочавшись, я разбудил Ольгу, и она приподнялась, потягиваясь. Тонкий свитер натянулся, невольно показывая форму ее груди, и я лишний раз убедился, какая она красавица.

— Ой! Я тебя не сильно придавила?

— Нет, мне даже было приятно, — ответил я.

Она зарделась.

— Ты тоже спал тихо-тихо, и посапывал во сне, как ребенок, — она засмеялась.

Посмотрев в окно, я увидел, что уже вечер. Сзади раздался бас Зденека. Он что-то говорил по-польски.

— Он говорит, что нам выпал трудный день, и хорошо, что мы выспались, нам ведь еще до Варшавы добираться, — перевела она, приводя в порядок волосы.

— Он, почему-то принял нас за молодоженов.

Вскоре мы приехали в Радом, и Зденек нас высадил на обочине, тепло с нами попрощавшись.

Подхватив оба чемодана, я направился по тротуару к огням большого супермаркета. Ольга шла рядом, неся свою и мою сумки.

— Знаешь, я сейчас что-нибудь съел бы, — с надеждой посмотрел я на нее. — Со вчерашнего дня ничего горячего не ел.

Она остановила проходящую мимо польку и расспросила у нее, где находится ближайшее кафе. Оно оказалось не очень далеко.

В полутемном помещении тихо играла музыка, шевелились от ночного воздуха портьеры, а освещенный дансинг навевал мысли о том, что здесь неплохо можно провести время. Оля, наверное, подумала о том же и произнесла:

— Знаешь, ехать нам осталось недолго, до Варшавы рукой подать, а после этой долгой езды я, наверное, часа два тут сидеть буду и отдыхать.

«И в самом деле, дела могут и подождать, — подумал я, — какое-то время Иржи и без меня справится, в конце концов, я уже в Польше и недалеко от Варшавы. Вот отдохну немного и позвоню ему».

Иржи был нашим партнером по бизнесу, собственно к нему в офис я и ехал.

Были мы с ним если не друзья, то уж хорошие знакомые точно, поэтому я ответил в тон Оле:

— Знаешь, я совершенно с тобой согласен, и если тут еще и кухня под стать обстановке, то готов сидеть все четыре часа.

Она рассмеялась.


— Ты меня дразнишь, — она погрозила пальчиком, — Смотри соглашусь, а ты опоздаешь.

— Ничего страшного, я тебе потом скажу один ма-аленький секрет.

— Какой? — она сделала удивленные глаза.

— Какая хитрая, я тебе его скажу к концу вечера.

— Точно?

— Точно, точно, точно!

Подошедшая официантка прервала наш разговор. Изучив меню, я заметил, что цены здесь вполне сносные и передал меню Оле, давая ей право выбрать на свой вкус. К моему удивлению она выбрала все довольно быстро, не забыв о горячем, за что я ей был весьма благодарен. Она была настолько женственной и милой, что я невольно залюбовался. Мы выпили глинтвейн, чтобы согреться. Оля немного разрумянилась, но это очень шло ей.


Заиграл вальс и я пригласил ее танцевать. Она смутилась.

— Ведь я же не так одета, — и, отвечая на мой немой вопрос, продолжила, — Ну, я не в бальном платье…

— Разве? А я считаю, что на вас одето шикарное, вечернее платье, вы приглашены на бал и должны танцевать! — И добавил, — Красавица!

Она вспыхнула, в бездонных глазах засияли искорки, она гордо выпрямилась и мы пошли танцевать вальс.

Боже мой! Как мы танцевали! Как мы чувствовали друг друга! Нам освободили сцену, и мы кружились в вальсе, а все пары стояли и хлопали, нам двоим. Потом заиграла медленная музыка, и погас свет, закружился шарик, вверху разбрасывая блики по залу, и мы разгоряченные вальсом прильнули друг к другу, чувствуя друг друга так, как никто на свете.


Рекомендуем почитать
Отранто

«Отранто» — второй роман итальянского писателя Роберто Котронео, с которым мы знакомим российского читателя. «Отранто» — книга о снах и о свершении предначертаний. Ее главный герой — свет. Это свет северных и южных краев, светотень Рембрандта и тени от замка и стен средневекового города. Голландская художница приезжает в Отранто, самый восточный город Италии, чтобы принять участие в реставрации грандиозной напольной мозаики кафедрального собора. Постепенно она начинает понимать, что ее появление здесь предопределено таинственной историей, нити которой тянутся из глубины веков, образуя неожиданные и загадочные переплетения. Смысл этих переплетений проясняется только к концу повествования об истине и случайности, о святости и неизбежности.


МашКино

Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.


Сон Геродота

Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.


Совершенно замечательная вещь

Эйприл Мэй подрабатывает дизайнером, чтобы оплатить учебу в художественной школе Нью-Йорка. Однажды ночью, возвращаясь домой, она натыкается на огромную странную статую, похожую на робота в самурайских доспехах. Раньше ее здесь не было, и Эйприл решает разместить в сети видеоролик со статуей, которую в шутку назвала Карлом. А уже на следующий день девушка оказывается в центре внимания: миллионы просмотров, лайков и сообщений в социальных сетях. В одночасье Эйприл становится популярной и богатой, теперь ей не надо сводить концы с концами.


Камень благополучия

Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.


Домик для игрушек

Сказка была и будет являться добрым уроком для молодцев. Она легко читается, надолго запоминается и хранится в уголках нашей памяти всю жизнь. Вот только уроки эти, какими бы добрыми или горькими они не были, не всегда хорошо усваиваются.