Варфоломеевская ночь: событие и споры - [69]
Удивительная параллель использовалась в подготовке материалов фильма — между Франсуа Анжуйским и как бы его антиподом Генрихом Наваррским. И первый, и второй при определенных обстоятельствах могли наследовать корону, но насколько Франсуа стоял ближе к трону, настолько Генрих был удачливее. Франсуа, будучи младшим наследником в роду Валуа, страдал ущербностью в реализации собственных претензий. Его старший брат Генрих буквально "из-под носа увел престол", следующая попытка получить реальную власть — это сватовство к Елизавете I. Опять неудача. Следующая авантюра — поддержка мятежных штатов в Нидерландах, и снова провал, после которого Франсуа, не добравшись до Парижа, внезапно скончался в дороге в июне 1584 г. Всей этой истории в фильме нет, так как она выходит за временные рамки периода, о котором велось повествование, — 1578 год. Но мы, может быть, смогли показать некоторые причины, предопределившие будущие трагедии Франсуа Анжуйского.
Своего логического завершения история последних Валуа в сериале "Графиня де Монсоро" не получила. Планировалось показать историю гибели королевской династии Валуа и вступление на престол Генриха Наваррского в сериале "Сорок пять", первоначальный сценарий которого (над ним работал режиссер Александр Прошкин) был совершенно оригинальным и от романа Дюма сохранял лишь название да имена некоторых действующих лиц. Но эти планы так и остались планами.
Тем не менее совершенно очевидно, что в условиях изменения временных ритмов, в информационном обществе история вынуждена реализовывать свой познавательный потенциал в современных формах. Примером реализации этой необходимости являются, например, многочисленные обучающие компьютерные программы по истории или компьютерное "издание" на CD-ROM "История мировой культуры". Просмотр документальных и художественных фильмов на исторические сюжеты стал вытеснять чтение художественной исторической литературы, не говоря уже о научной. При этом экранизации исторических произведений оказывают глубокое воздействие на массовое сознание в понимании, акцентировке, интерпретации факта, явления или личности, в формировании представлений людей о своем прошлом, в создании стереотипов. Поэтому, на мой взгляд, историк не должен уходить от работы над экранизациями исторических сочинений, а совсем наоборот; телевидение дает возможность самым кратчайшим путем передать свои знания многим другим и, если повезет (приходится считаться с наличием или отсутствием материальных средств, с желаниями продюсера, учитывать драматургические задачи режиссера и прочее), избежать профанации истории.
Если отказываться от этого не такого уж легкого, как может показаться на первый взгляд, пути, то без работы историков-консультантов исторические картины почти наверняка обречены на провал. Можно отвести себе роль скептического критика, но лично для меня это равнозначно признанию собственной несостоятельности. Ведь однозначно — все равно потратят колоссальные деньги, все равно сделают, фильм все равно поставят, только мы потеряем уникальный шанс "оживить", одухотворить эпоху, наполнить ее действительными реалиями — костюмом, нормами поведения, стихами и музыкой эпохи — и теми ощущениями, которые присущи только профессионалу, не реализуем своих знаний или представлений о повседневной жизни людей или… не удивимся собственному невежеству. Вероятно, все-таки нам никогда не удастся воссоздать гармоничную целостность прошлого постольку, поскольку человеческий опыт многослоен. Множество сложных причин обусловливают значительную степень мифологичности исторического знания. Мы можем многое реально знать о прошедших временах, сопереживать, возможно, сосуществовать или даже слиться с ними. Но в зеркале истории мы все же видим самих себя.
О религии в Религиозных войнах
>(Обзор дискуссии в журнале "Французские исторические исследования")
>H. В. Иванова
Поводом для дискуссии, развернувшейся на страницах американского журнала "Французские исторические исследования"[376] и коснувшейся теоретических аспектов исследования религии в Религиозных войнах, стал обзор современных работ, посвященных французской Реформации, и среди них анализ книги Г. Хеллера "Сталь и кровь"[377], проделанный Маком П. Холтом[378] (его статья о Дижоне опубликована в данном сборнике). Несмотря на общую тональность данной дискуссии, участники которой решили оставаться в сфере эмпирического исследования, избегая теоретических рассуждений, я позволю себе затронуть проблемы, которые, на мой взгляд, являются актуальными, учитывая нарастающий поток литературы, посвященной Религиозным войнам вообще и Варфоломеевской ночи в частности. На основе специфической проблематики французских Религиозных войн оказалась затронутой более широкая проблема противопоставления объективирующего структурно-функционального подхода и школы социальной антропологии как двух взаимоисключающих способов исследования социального в истории.
Выделение проблематики религиозного в исследовании Религиозных войн Мак П. Холт рисует следующим образом. Долгое время общий поток работ сводил Религиозные войны к политическим процессам, оставляя религию на заднем плане исторического исследования. В довоенной историографии лишь в редких случаях поднимался вопрос о связи социальных и религиозных процессов. Речь идет о работах А. Озе
Серия предназначена для студентов высших учебных заведений, а также абитуриентов. Книги этой серии написаны ведущими специалистами МГУ им. М.В. Ломоносова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В данном коллективном труде, посвященном европейскому дворянству XVI–XVII вв., для исследования был избран следующий круг вопросов: Определение знатности и дворянского статуса: самооценка, юридическая практика, общественное мнение. Соотношение экономических, политических, этносоциальных, конфессиональных и прочих факторов в определении границ сословия. Численность и «удельный вес» дворянства, их динамика. Региональные различия. Районы повышенной концентрации дворянства. Доказательства принадлежности к дворянству, их эволюция.
Настоящая монография стала итогом работы одноименной общероссийской конференции медиевистов, состоявшейся на историческом факультете МГУ 15–16 февраля 2012 г. На обширном историческом материале исследуются этнические и протонациональные дискурсы, а также обусловленные ими практики в Европе в Средние века и раннее Новое время. Особое место уделено факторам, определявшим специфику этнополитических процессов в композитарных и сложных по этническому составу государствах.Для историков, политологов, социологов, а также интересующихся этнической историей европейских народов в Средние века и раннее Новое время.
Эта книга — рассказ о незаурядной женщине, государыне, которая дала имя целой эпохе — успех, выпадающий не многим политикам. При Елизавете Англия из заштатного государства превратилась в великую мировую державу. Семнадцать монархов сменились после Елизаветы на троне Британии, но каждый убеждался, что она — эталон, с которым соотносили всех последующих. Королева далеко опередила свой век и в своих убеждениях. В мире, чуждом терпимости, она шла путем разума и толерантности, пытаясь отстоять права каждого, и свои в том числе, жить в согласии с собственной верой и чувствами.
Книга отечественного ученого-антиковеда, доктора исторических наук, профессора М. Г. Абрамзона является первым в современной историографиии обстоятельным исследованием, посвященным более чем двухсотлетней истории организации римской провинции в одной из областей Малой Азии — Киликии. В период со II в. до н. э. по I в. н. э. эта область играла чрезвычайно важную роль в международных отношениях на Ближнем Востоке и занимала особое место в системе владений Рима. Опираясь на богатый фактологический материал — сведения античной традиции, данные эпиграфики, археологии и особенно нумизматики, — автор подробно реконструирует все перипетии исторических событий, происходивших в Киликии в эпоху «мирового владычества» римлян.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 2001 г.
Книга "Под маской англичанина" формально не является произведением самого Себастьяна Хаффнера. Это — запись интервью с ним и статья о нём немецкого литературного критика. Однако для тех, кто заинтересовался его произведениями — и самой личностью — найдется много интересных фактов о его жизни и творчестве. В лондонском изгнании Хаффнер в 1939 году написал "Историю одного немца". Спустя 50 лет молодая журналистка Ютта Круг посетила автора книги, которому было тогда уже за 80, и беседовала с ним о его жизни в Берлине и в изгнании.
Настоящая книга – одна из детально разработанных монографии по истории Абхазии с древнейших времен до 1879 года. В ней впервые систематически и подробно излагаются все сведения по истории Абхазии в указанный временной отрезок. Особая значимость книги обусловлена тем, что автор при описании какого-то события или факта максимально привлекает все сведения, которые сохранили по этому событию или факту письменные первоисточники.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.
В ноябре 1979 года архиепископ Курский и Белгородский Хризостом рукоположил меня во иерея и послал на отдаленный сельский приход со словами: "Четырнадцать лет там не было службы. Храма нет, и прихода нет. И жить негде. Восстановите здание церкви, восстановите общину — служите. Не сможете, значит, вы не достойны быть священником. Просто так махать кадилом всякий может, но для священника этого мало. Священник сегодня должен быть всем, чего потребует от него Церковь". — "А лгать для пользы Церкви можно?" — "Можно и нужно".