Вам доверяются люди - [156]
— Встать, вам сказано! — гремит Задорожный.
Его окрик приводит Кузьму Филипповича в более или менее человеческий вид.
— Явитесь завтра в больницу с письменным заявлением по поводу того, что вам сказал дежурный врач об оплате операции профессору, — раздельно и четко говорит Сергей Митрофанович. — Не забудьте точно указать цифру оплаты, дату и час разговора с дежурным врачом и его приметы. Понятно?
Расторгуев собачьими глазами глядит на Сергея Митрофановича.
— Понятно… Завтра с заявлением в больницу… А к кому явиться?
— К главному врачу или вот к парторгу, — Задорожный делает жест в сторону Юлии Даниловны и мимоходом добавляет: — Это единственное, что еще может несколько облегчить вашу вину.
— Слушаюсь, — торопливо кланяется Кузьма Филиппович. — Не сомневайтесь, с самого утра приду. К восьми или к девяти?
— В девять, — говорит Лознякова и встает со стула, на котором сидела. — Пошли!
Расторгуев, растерянный и жалкий, семенит по коридору за Лозняковой и Задорожным. Из дверей опять высовываются любопытные физиономии соседей.
— Будьте здоровеньки, — нараспев тянет Расторгуев, бесшумно и плотно закрыв дверь; пожелание предназначается для соседских ушей, чтоб не подумали, упаси бог, чего лишнего.
Затем Расторгуев возвращается к себе, запирается на ключ и негромко окликает:
— Ксюша? Жива?
Из второй комнаты показывается пышнотелая, желтоволосая женщина в расшитом драконами кимоно.
— Ой, Кузя, натерпелась я страху! — плаксиво говорит она. — Я ж думала, они с обыском…
— В кладовке сидела? — деловито осведомляется Кузьма Филиппович.
— В кладовке, Кузя. Схватила чемоданчик с деньгами — и туда.
— Все слышала?
— Все, Кузенька, все. И зачем только понесло тебя тогда к этому чертову доктору?! Зачем, спрашивается, ходил? Лучше бы твои шестьсот пропали, чем такой беды наделать.
Кузьма Филиппович отплевывается:
— Разве я за деньгами? Меня же Самохвалов раззадорил. Сама небось ему поддакивала: «Все они, эти доктора, одна шайка-лейка…» А теперь — зачем, зачем!
— Выпившие мы чересчур были, — горестно объясняет жена.
— Выпившие, это верно. Разве трезвый я бы пошел?
Оба грустно замолкают.
— Заявление-то это понесешь завтра? — боязливым шепотом спрашивает Ксюша.
— Попробуй не понеси! — хмуро отвечает Кузьма Филиппович. — Слышала: по со-во-куп-ности!
— А может, зря стращает?
— Этот — не зря. Если б вся загвоздка в докторе, я бы и не сомневался. Я бы тебя с ребятами к нему наладил. Разжалобить… А этот — нет, — Расторгуев качает головой. — Этот — кремень. С пустяка начал, с расписки. А до чего довел?
— Думаешь, из Обехаэс? — робко гадает Ксюша.
Кузьма Филиппович презрительно смотрит на жену.
— Из Обехаэс! — передразнивает он. — Разве в Обехаэс такие? Выше поднимай, Ксюша. Выше. До самого верху!
И Расторгуев вздымает к потолку жирный указательный палец.
Надя, взобравшись на неустойчивую стремянку, рылась на антресолях. Как и во всякой семье, на антресолях у Степняков годами скапливались отслужившие свой век вещи, с которыми почему-то все-таки было жаль расставаться. Здесь мирно сосуществовали последние военные Надины сапожки, маленькие, ловко сидевшие на ее стройных ногах, и кокетливая, но безнадежно вышедшая из моды бархатная шляпка, которую она носила еще в десятом классе школы. Здесь неизвестно зачем хранился первый, трехколесный, с обломанными педалями и оторванным звонком велосипед Петушка, и сюда Неонила Кузьминична упорно запихивала прохудившиеся эмалированные кастрюли, которые никому и никогда не могли понадобиться. Туго скатанные и перетянутые военным ремнем, лежали тут две серо-зеленые, с пятнами и разводами камуфляжа, трофейные плащ-палатки, а рядом покоился вытянутый и местами порванный дачный гамак, который, конечно, давно надо было выкинуть.
Дверцы антресолей выходили на кухню, и, роясь в старых, вызывавших легкую грусть вещах, Надя слушала воркотню Нилушки:
— Ну, чего, скажи на милость, ты там потеряла? Возишься, возишься, пыль столбом подняла, а я обед приготовлять должна. Попадет, оборони бог, какая-никакая бацилла ребенку в суп, кто тогда виноватый будет?
— Сейчас, сейчас, Нилушка, — рассеянно отвечала Надя, вороша комплекты журнала «Вестник хирургии», который Илья Васильевич регулярно выписывал из года в год и который она, Надя, несмотря на возражения мужа, упрямо отказывалась держать в нарядных застекленных полках, занимавших целую стену их комнаты.
Неонила Кузьминична с грохотом закрыла крышку кастрюли, в которой варился ароматный грибной суп.
— Да что хоть ты ищешь, скажи?
— Нашла! Нашла! — обрадованно воскликнула Надя, выгребая из-под засыпанных нафталином, подшитых толстым войлоком Нилушкиных валенок пакет, завернутый в пожелтевшую газету. — Держи, Нилушка!
— Всё? — хмуро спросила Неонила Кузьминична, обтирая пакет фартуком и кладя его прямо на пол.
— Еще минуточку… — Надя перелистывала попавшийся ей в руки номер журнала «Вестник хирургии».
— Батюшки-светы! — окончательно рассердилась Неонила Кузьминична. — Теперь, значит, как курица на шестке, читать приладилась? Мало у тебя книжек в комнате?
Надя засмеялась:
— В самом деле!
Она аккуратно, аккуратнее, чем когда-либо, засунула журнал на старое место, закрыла дверцы антресолей и легко спрыгнула со стремянки.
Действие в книге Вильяма Ефимовича Гиллера происходит во время Великой Отечественной войны. В основе повествования — личные воспоминания автора.
Вильям Гиллер (1909—1981), бывший военный врач Советской Армии, автор нескольких произведений о событиях Великой Отечественной войны, рассказывает в этой книге о двух днях работы прифронтового госпиталя в начале 1943 года. Это правдивый рассказ о том тяжелом, самоотверженном, сопряженном со смертельным риском труде, который лег на плечи наших врачей, медицинских сестер, санитаров, спасавших жизнь и возвращавших в строй раненых советских воинов. Среди персонажей повести — раненые немецкие пленные, брошенные фашистами при отступлении.
Новый роман Вильяма Гиллера «Тихий тиран» — о напряженном труде советских хирургов, работающих в одном научно-исследовательском институте. В центре внимания писателя — судьба людей, непримиримость врачей ко всему тому, что противоречит принципам коммунистической морали.
Действие романа развертывается в наши дни в одной из больших клиник. Герои книги — врачи. В основе сюжета — глубокий внутренний конфликт между профессором Кулагиным и ординатором Гороховым, которые по-разному понимают свое жизненное назначение, противоборствуют в своей научно-врачебной деятельности. Роман написан с глубокой заинтересованностью в судьбах больных, ждущих от медицины исцеления, и в судьбах врачей, многие из которых самоотверженно сражаются за жизнь человека.
Русский солдат нигде не пропадет! Занесла ратная судьба во Францию — и воевать будет с честью, и в мирной жизни в грязь лицом не ударит!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Шабданбай Абдыраманов — киргизский поэт и прозаик, известный всесоюзному читателю по сборнику рассказов и повестей «Мои знакомые», изданному «Советским писателем» в 1964 году. В настоящую книгу вошли два романа писателя, объединенных одним замыслом — показать жизненные пути и судьбы киргизского народа. Роман «Белый свет» посвящен проблемам формирования национальной интеллигенции, философскому осмыслению нравственных и духовных ценностей народа. В романе «Ткачи» автор изображает молодой киргизский рабочий класс. Оба произведения проникнуты пафосом утверждения нового, прогрессивного и отрицания старого, отжившего.
«Пути и перепутья» — дополненное и доработанное переиздание романа С. Гуськова «Рабочий городок». На примере жизни небольшого среднерусского городка автор показывает социалистическое переустройство бытия, прослеживает судьбы героев того молодого поколения, которое росло и крепло вместе со страной. Десятиклассниками, только что закончившими школу, встретили Олег Пролеткин, Василий Протасов и их товарищи начало Великой Отечественной войны. И вот позади годы тяжелых испытаний. Герои возвращаются в город своей юности, сталкиваются с рядом острых и сложных проблем.
В повести Ефима Яковлевича Терешенкова рассказывается о молодой учительнице, о том, как в таежном приморском селе началась ее трудовая жизнь. Любовь к детям, доброе отношение к односельчанам, трудолюбие помогают Жене перенести все невзгоды.
Рассказы Леонида Радищева (1904—1973) о В. И. Ленине вошли в советскую Лениниану, получили широкое читательское признание. В книгу вошли также рассказы писателя о людях революционной эпохи, о замечательных деятелях культуры и литературы (М. Горький, Л. Красин, А. Толстой, К. Чуковский и др.).