Вам доверяются люди - [149]
Кира видит, как сужаются папины веселые глаза.
— Геннадия Спиридоновича? — медленно переспрашивает он. — Да уж очень не люблю эту балаболку Маечку!
Надежда Петровна вскидывает голову:
— Стареете, комиссар? Не прощаете молодым их беззаботности?
— Не передергивай, Надюша, — серьезно отвечает Задорожный. — Ты же понимаешь разницу между беззаботностью и пустотой. Ты, фронтовичка, врач, кавалер ордена Красной Звезды, ты-то своей молодости не пожалела? А поверь, и тогда были такие… беззаботные.
Ох как прислушивается к этому разговору Степняк! Даже оборвал на полуслове Машеньку-Мышку, которая сидит между ним и папой.
Тетя Юля чуть нагибается через прибор Львовского к Кире:
— Что же это мы с тобой, Кирёнок? Хотели выпить за дядю Матю?
— Ой, да, да! — Кира мгновенно отвлекается от происходящего напротив них. — Дядя Матя, где ваша рюмка? Вам что налить?
— Почему за меня? — удивляется Львовский.
— Это уж позвольте нам знать! — Юлия Даниловна наливает слабое, бледно-розовое вино Кире, себе и Матвею Анисимовичу. — За вас, дорогой волшебник!
— За то, что мы с тетей Юлей очень-очень вас любим! — шепотом говорит Кира.
И все трое выпивают свои рюмки до дна.
У Киры чуть-чуть кружится голова. Словно издалека до нее доносится голос Надежды Петровны:
— Нет, я с нею не знакома. Хотя, знаете, комиссар, наверно, не миновать знакомиться! Вообразите, она оказалась учительницей нашего Петушка в музыкальной школе…
— А если б не это, то и знакомиться не надо? Ну-ну, Надя, не ожидал от тебя!
Неужели это папа говорит так сухо, даже неприязненно? И о ком это они?
— Кирочка, вы в каком классе? — Машенька-Мышка задает этот вопрос гораздо громче, чем говорит обычно, словно хочет отвлечь девочку от других разговоров.
— Перехожу в девятый, — отвечает Кира.
— Ну да, ну да, — все так же громко соглашается Мария Александровна, — вам же пятнадцать, я знаю.
— В ноябре шестнадцать! — поправляет Кира. — В ноябре паспорт получать.
— Вот уж устроим торжество! — мечтательно произносит Юлия Даниловна. — Всех твоих подруг и товарищей созовем… Шутка ли, шестнадцать лет! Это, Кирёнок, такая радость в семье…
— Тетя Юля, — вдруг тихо и быстро говорит Кира, — тетя Юля, хотите… Тетя Юлечка, можно мне выпить с вами на брудершафт?!
И, скрестив руки, глядя друг другу в глаза, они залпом выпивают все то же слабенькое, бледно-розовое вино.
— Ругаться не стоит, а поцеловаться обязательно! — командует развеселившийся Львовский.
Он отодвинулся от стола, чтоб не мешать им, и теперь с насмешливой нежностью следит за Кирой, которая чуть не душит поцелуями Юлию Даниловну.
— Что там происходит? — удивляется Задорожный. — Кирюха, да ты никак совсем опьянела?
— Вовсе не опьянела! — звонко объявляет Кира. — Мы с тетей Юлей на брудершафт выпили…
И в это мгновение звонит телефон.
«Меня нет!» — знаками показывает Сергей Митрофанович.
Юлия Даниловна берет аппарат и уносит его в переднюю. Хорошо, что шнур восьми метровый — гуляй с телефоном хоть по всей квартире. Она плотно закрывает за собой дверь.
А за столом уже принялись за жаркое, которым тетя Маня может гордиться не меньше, чем пирожками. Мясо, нашпигованное свиным салом и чесноком, аппетитно зарумянившееся, с пропитанной густым коричневым соусом картошкой дымится и дразнит обоняние гостей.
— Вы его с огурчиками, с огурчиками, — угощает тетя Маня. — А то, ежели угодно, капуста провансаль…
— За сегодняшний вечер прибавлю три кило! — с комическим ужасом восклицает Надежда Петровна. — Комиссар, что вы со мной делаете?!
— Ешьте, ешьте, дорогие гости, — уговаривает тетя Маня, — сегодня разговеетесь, завтра попоститесь — все в свою норму и взойдет. Ведь посты-то, они небось не зря были — вроде разгрузочных дней, как теперь называют.
— Интересная точка зрения! — смеется Степняк.
— А что? — басом говорит муж Машеньки Гурьевой, налегая на ароматное жаркое. — Очень может быть. Древние обычаи не такие уж глупые. Один мой знакомый, этнограф…
Глядите-ка, даже этот молчун разговорился, а Кира и не заметила, когда он вылез из своей скорлупы. Вообще у всех голоса стали громче, за столом весело и очень дружелюбно. Но по-прежнему то один, то другой начинает: «А помните…» Правда, теперь больше вспоминают смешное. Дядя Матя тоже вступает в общую беседу:
— А помните, товарищи, того немца… ну, мальчишку этого, которого я оперировал в день капитуляции?
— Последний осколок? — спрашивает Задорожный.
— Ну да. От него год назад письмо пришло, помните?
Сергей Митрофанович объясняет обеим своим соседкам сразу:
— Он в честь Матвея хирургом стал. И даже членом СЕПГ…
— Так вот, мне вчера из министерства звонили, — продолжает Львовский, — он будет в Москве с какой-то делегацией. И жаждет меня разыскать. Что вы на это скажете?
Степняк усмехается:
— А что можно сказать? Ты же его вроде вторично родил! Принимай крестничка.
Кира так и ерзает на стуле от любопытства. Подумать только! Всего десять дней назад она видела осколок, извлеченный дядей Матей из шеи этого немца. И вот он едет сюда, и будет ходить по Москве, и, в общем, очень верно сказал Илья Васильевич — крестник! Вторично рожденный! Как интересно, как удивительно интересно жить на свете!..
Действие в книге Вильяма Ефимовича Гиллера происходит во время Великой Отечественной войны. В основе повествования — личные воспоминания автора.
Вильям Гиллер (1909—1981), бывший военный врач Советской Армии, автор нескольких произведений о событиях Великой Отечественной войны, рассказывает в этой книге о двух днях работы прифронтового госпиталя в начале 1943 года. Это правдивый рассказ о том тяжелом, самоотверженном, сопряженном со смертельным риском труде, который лег на плечи наших врачей, медицинских сестер, санитаров, спасавших жизнь и возвращавших в строй раненых советских воинов. Среди персонажей повести — раненые немецкие пленные, брошенные фашистами при отступлении.
Новый роман Вильяма Гиллера «Тихий тиран» — о напряженном труде советских хирургов, работающих в одном научно-исследовательском институте. В центре внимания писателя — судьба людей, непримиримость врачей ко всему тому, что противоречит принципам коммунистической морали.
Действие романа развертывается в наши дни в одной из больших клиник. Герои книги — врачи. В основе сюжета — глубокий внутренний конфликт между профессором Кулагиным и ординатором Гороховым, которые по-разному понимают свое жизненное назначение, противоборствуют в своей научно-врачебной деятельности. Роман написан с глубокой заинтересованностью в судьбах больных, ждущих от медицины исцеления, и в судьбах врачей, многие из которых самоотверженно сражаются за жизнь человека.
Русский солдат нигде не пропадет! Занесла ратная судьба во Францию — и воевать будет с честью, и в мирной жизни в грязь лицом не ударит!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Шабданбай Абдыраманов — киргизский поэт и прозаик, известный всесоюзному читателю по сборнику рассказов и повестей «Мои знакомые», изданному «Советским писателем» в 1964 году. В настоящую книгу вошли два романа писателя, объединенных одним замыслом — показать жизненные пути и судьбы киргизского народа. Роман «Белый свет» посвящен проблемам формирования национальной интеллигенции, философскому осмыслению нравственных и духовных ценностей народа. В романе «Ткачи» автор изображает молодой киргизский рабочий класс. Оба произведения проникнуты пафосом утверждения нового, прогрессивного и отрицания старого, отжившего.
«Пути и перепутья» — дополненное и доработанное переиздание романа С. Гуськова «Рабочий городок». На примере жизни небольшого среднерусского городка автор показывает социалистическое переустройство бытия, прослеживает судьбы героев того молодого поколения, которое росло и крепло вместе со страной. Десятиклассниками, только что закончившими школу, встретили Олег Пролеткин, Василий Протасов и их товарищи начало Великой Отечественной войны. И вот позади годы тяжелых испытаний. Герои возвращаются в город своей юности, сталкиваются с рядом острых и сложных проблем.
В повести Ефима Яковлевича Терешенкова рассказывается о молодой учительнице, о том, как в таежном приморском селе началась ее трудовая жизнь. Любовь к детям, доброе отношение к односельчанам, трудолюбие помогают Жене перенести все невзгоды.
Рассказы Леонида Радищева (1904—1973) о В. И. Ленине вошли в советскую Лениниану, получили широкое читательское признание. В книгу вошли также рассказы писателя о людях революционной эпохи, о замечательных деятелях культуры и литературы (М. Горький, Л. Красин, А. Толстой, К. Чуковский и др.).