Валерий Попенченко - [17]

Вскоре после официальной встречи близкие друзья чемпиона собрались в той же маленькой комнате на улице Щепкина. Расселись мы кто где: на стульях, табуретках и на широкой старой тахте, на которой Валерка спал еще мальчишкой.

В небольшом старом трюмо, стоявшем на круглом столике в левом углу комнатки, отражались полные материнского счастья и гордости за сына глаза Руфины Васильевны, по праву разделившей все трудности, и наконец, славу и долгожданное признание сына.

Уставший Валерий сидел среди нас и горячо рассказывал о Токио, об Олимпиаде.

Здесь мы, помнится, перед вылетом нашей сборной в Токио молча втроем посидели перед дальней дорогой. Руфина Васильевна даже всплакнула, а Валера молча обнял ее, прижал к груди и сказал: — Не надо, мама, вот увидишь, все будет очень хорошо, твой сын своего добьется, задание будет выполнено!..

— Теперь-то ты доволен, Валерий, наши прогнозы оправдались?..

— Представь себе, на «золото» я рассчитывал, а вот о кубке честно скажу — даже и не помышлял… Лично мне казалось, что я работал почти так же, как всегда.

И я тогда подумал, что если капитан-лейтенант-инженер морских частей пограничных войск Попенченко одержал блестящую победу в Токио, так это прежде всего благодаря тому, что во всем остался верен себе.

С чем же он отправлялся на далекие острова, о чем думал, выходя на ринг?

— Об одном, конечно, — сказал Валерий, — победить. И, понятно, очень волновался. А вот некоторые детали тебя, как моряка-пограничника, думаю, заинтересуют. — Валерий лукаво прищурился и добавил: — Ведь со мной в Токио был «талисман».

Он достал со дна чемодана бережно завернутый сверток, развернул его и с гордостью поднял над головой военно-морской пограничный флаг и зеленый вымпел…

— Флаг и вымпел висели у меня над койкой в олимпийской деревне до начала Игр. «Подняли» мы его с Григорием Филипповичем 10 октября, а сняли, лишь когда закончилась Олимпиада…

Эти реликвии мне подарили пограничники-тихоокеанцы как наказ идущему на «боевое задание».

А мать смотрела на сына с такой любовью, с такой гордостью, что казалось, нет предела ее чувствам.

6

Женщина и бокс — понятия как будто несовместимые. Тем более, что ни у одного вида спорта нет стольких яростных противниц. Почти у всех женщин есть два совершенно одинаковых свойства: они очень любят своих сыновей и очень не любят, когда они выходят на ринг.

Спросите у любого боксера, хоть новичка, хоть чемпиона, какую первую задачу поставил перед ним бокс, и каждый ответит: «Убедить маму».

Если бы это было легко, у нас было бы вдесятеро больше боксеров. Наверняка и сейчас половина мам боксеров считает, что их сыновья занимаются опасным делом.

Руфина Васильевна не была исключением. Сама в прошлом разносторонняя спортсменка, она мечтала, что ее сын станет гимнастом, легкоатлетом, шахматистом, кем угодно — но боксером?! И когда двенадцатилетний Валерка, воспитанник Ташкентского суворовского училища, написал ей, что думает стать боксером, Руфина Васильевна пришла в ужас. В училище полетели письма с просьбами и требованиями оставить бокс… Но сын был упрям и умен… Он нашел компромисс.

Он изменил тактику. Он больше не писал ей о боксе и перешел к подробным описаниям трудностей и успехов в учебе и спорте в других видах — шахматах, гимнастике, плавании, баскетболе — обо всем, только не о… Правда, иногда он проговаривался, как бы скороговоркой, между строк добавлял: стал чемпионом училища по боксу… стал чемпионом города по боксу… Чемпионом республики и, наконец, в 1955 году, в год выпуска, к золотой медали незаурядного выпускника училища он прибавил свою первую, пусть малую, золотую медаль чемпиона страны среди юношей, т. е. уже незаурядного боксера. А к тому времени он уже имел тридцать боев и ни одного поражения.

Мать поняла: это всерьез и надолго. Она знала сына — ее Валерка худым делом не увлечется. А раз бокс не мешал учебе и даже наоборот… Приходилось мириться.

У всех мам есть еще одна общая черта характера: они советуют. Руфина Васильевна и тут не была исключением. Она всегда была сыну добрым наставником, не подменяя деловых советов навязчивыми и раздражающими сентенциями. Она приучила сына к театру, развила в нем вкус к живописи и литературе, поселила в его душе любовь к музыке. Сын привык к ее советам. Мать чувствовала это, для нее это значило многое: сын рос без отца… Но бокс… Неужели он встанет между ними? Чем привязал он ее Валерку?

И, вооружившись известной формулой: «Чтобы победить врага, надо его узнать», — мать начала свое узнавание бокса. Она самостоятельно одолела книгу «Бокс» профессора Градополова. Для нее было открытием, что автор многочисленных трудов и пособий по боксу профессор Константин Васильевич Градополов и ее любимый в годы юности актер Костя Градополов — одно и то же лицо. Фильмы «Кружева», «Посторонняя женщина», «По ту сторону», главные роли в которых он исполнял, она смотрела по нескольку раз. Оказывается, в свое время он был лучшим боксером СССР и первым официальным чемпионом страны 1926 года в среднем весе.

Далее ей открылись совсем поразительные вещи. Оказывается, многие из ее любимых писателей, книги которых стояли у нее на полке, не только понимали и любили бокс, но и сами были хорошими боксерами. Джек Лондон, Хемингуэй, Бернард Шоу — это еще она слышала, читала. А вот что Мильтон находил отдых в боксерском зале, лорд Байрон брал частные уроки и занимался у чемпиона мира Джеффриса, автор «Синей птицы» Метерлинк до седых волос занимался боксом… Это было поначалу странным и непонятным. Открытия следовали одно за другим.