Валенсианская вдова - [14]

А через миг начать глумиться!

Камило

Все эти странные богини –

Всего лишь смутные мечты,

Пространства вечной темноты,

Неблагодатные святыни.

Они пленительно дурны,

Как неприправленные брашна,

Как праздник, на котором страшно,

Как воплотившиеся сны.

Любить их – это кликать: «Где ты?»

Скитаться полночью в садах,

Считать и получать впотьмах

Недостоверные монеты.

Когда бы вы меня любили,

Диана отошла бы прочь.

Она – безутренняя ночь

И хочет, чтоб ее хвалили,

Любили, все забыв вокруг,

Из чистой веры, так, как Бога.

А ведь она, коль взвесить строго,

Хоть слышный, но незримый звук.

Леонарда

Так, вы увидели ее, –

Не правда ли? – и вмиг остыли.

Камило

Нет, от бесплодности усилий

Остыло рвение мое.

Когда б я видеть мог Диану

И будь она, как вы, прекрасна,

Я бы в нее влюбился страстно.

Леонарда

Ах, вот как!

Камило

Я вам лгать не стану.

Вы – перл в создании Творца.

И, наконец, устать не трудно,

Служа томительно и нудно

Какой-то даме без лица.

Мне, что ж, всю молодость провесть

Так безотрадно и бесплодно

Лишь потому, что ей угодно

Беречь чувствительную честь?

Ей спать спокойно не дает

Боязнь молвы, косого взгляда.

А если так, то ей бы надо

Держать гиганта у ворот.

Леонарда

Весьма решительное мненье.

Но там прохожие вдали,

И я прошу, чтоб вы ушли.

Камило

Вдруг – небывалое презренье?

Иль вы, припомнив речь в саду,

Меня за ветреность казните?

Леонарда

Сеньор! Вы слышали? Уйдите.

Камило

Что ж, злая вдовушка, уйду.

(Уходит.)

Явление четвертое

Леонарда, Марта.

Леонарда

Какой предатель! Мало было

Отречься, выставить смешной, –

Еще ухаживать за мной!

Марта

И ваша милость заслужила.

Такая проповедь спасает

Того, кто понял, в чем урок.

Леонарда

О, если бы он ведать мог,

Кому он проповедь читает!

А я? Лишилась языка?

Марта

Вам слушать так и полагалось.

Леонарда

Я совершенно растерялась,

Как от внезапного толчка.

Сегодня ночью – и конец!

Увидишь, как, вполне учтиво,

Доводят дело до разрыва.

Марта

Вы скажете, что он наглец?

Леонарда

Как? Вспомнить эту встречу?

Что ты! О, есть ли глупости предел!

Явление пятое

Те же и Урбан.

Урбан

А я весь город облетел,

Все улицы и повороты.

Два раза забегал домой;

Вернулись, думаю, быть может.

Леонарда

Тебя, я вижу, совесть гложет.

Так вот в чем дело, милый мой:

Сегодня ночью приведи

Еще раз этого слепого.

Урбан

Я приведу, даю вам слово.

Леонарда

А ты, Ирида, погляди,

В порядке ли глухая дверца.

Урбан

Там дома дядюшка вас ждет.

Леонарда

И так уж горько от забот,

А тут еще бочонок перца!

Урбан

А с ним какой-то человек.

Приезжий.

Леонарда

Этот для чего же?

Урбан

Не знаю сам.

Леонарда

О, дай мне, Боже,

Все позабыть, уснуть навек!

Уходят.

Улица

Явление первое

Лисандро и Отон в ночной одежде.

Лисандро

Еще не поздно, ночь длинна.

Ну что, кладя на сердце руку:

Как ваша мука, что она?

Отон

Я, я испытываю муку, –

Все этим сказано сполна.

Чья в мире боль с моей сравнима?

Удача проскользнула мимо,

И я не мог ее схватить!

Лисандро

Как так?

Отон

Сопернику простить

И дать укрыться невредимо!

Лисандро

Нельзя в душе лелеять мщенье,

Вражду и ревность без конца;

Ничье не выдержит терпенье.

Поверьте, признак мудреца –

Великодушное забвенье.

Отон

Нет, нет, я плутам не мирволю,

Не допущу и не позволю,

Чтоб этот выскочка Урбан

У лучших молодых дворян

Украл законную их долю.

Я, сударь, человек сердитый,

И пусть окажется при нем

Хоть сто Камило для защиты –

Мы шпагами еще сверкнем,

И он останется пришитый.

Камило! Кто ему велел

Соваться в судьи наших дел?

Уважить рыцаря, понятно,

Всегда почтенно и приятно,

Но погодя я пожалел.

Лисандро

Утешьтесь. Если эта дверь

Случайно вздумает открыться

В такое время, как теперь,

Тот, кто посмеет появиться,

Не удалится без потерь.

А вот Валерьо. Все мы в сборе.

Отон

Наверно, с яростью во взоре,

Вооруженный до зубов.

Явление второе

Те же и Валерьо.

Валерьо

Сейчас хоть тысячу врагов

Я утоплю в кровавом море.

Отон

Вот это верно, господа.

Что там Градас[42], погибший смело,

Или Роланд? Те никогда

Не бились так остервенело,

Как мы.

Лисандро

Присядем.

Отон

А куда?

Лисандро

На землю. Близко и нетрудно.

Плащи подстелем, будет чудно;

При каждом – меч и круглый щит.

Валерьо

А у луны престранный вид,

И светит нынче как-то скудно.

Отон

Она, должно быть, овдовела:

Круги сырые возле глаз.

Дождем поплакать захотела.

Лисандро

А нет ли в городе у нас

Колдуньи, мастерицы дела?

Валерьо

Зачем?

Лисандро

Околдовать вдову,

Чтоб тридцать сразу полюбила.

Отон

Нет, чтоб единого забыла,

Которого я разорву,

Да так, чтоб место пусто было.

Валерьо

Напишем на нее сатиру.

Отон

Нет, это мерзостно! Нанесть

Бесчестье нашему кумиру!

Лисандро

А мы-то, соблюдая честь,

Посмешищем не служим миру?

Отон

Сатиры, как и все другое,

Что задевает за живое,

Годны для черни, господа.

Я помню раз и навсегда:

«Оставь чужую честь в покое».

Валерьо

Злословить, и остро при этом,

Весьма приятно, милый мой.

Ведь было сказано поэтом:

Злословье греет нас зимой

И освежает жарким летом.

Давайте-ка споем, как можем,

И слух влюбленным потревожим

Стихом, возникшим при луне.

Лисандро

Вы рифмы подскажите мне.

Отон

Нет, лучше мы по глоссе сложим.

Валерьо

Ведь вы же стихотворец наш.

Лисандро

А стих какой?

Отон

Я предлагаю:

«Вдова и миловидный паж».

Валерьо

Великолепно, поздравляю!

Лисандро

Начну. Вперед, на абордаж!

Устав от мыслей раздраженных,

От ревности и от забот,

Я спал и видел в грезах сонных,