Vae victoribus, или Горе победителям - [2]

- Изменяю...

- Хо, хо, - подпрыгнула она, - Я знала, знала! С кем?

- и не дожидаясь ответа, - С Любой?

- Какой?

- Hу та, рыжая, была у нас на прошлой неделе.

- В коротком платье?

- Hет - в брюках и свитере. Помнишь?

Я не помнил и сказал первое, что пришло на ум.

- Да, да, такая высокая, с длинными волосами...

- Если метр пятьдесят для тебя высокая... и потом короткое каре...

- Во-во, с ней я и изменяю. Как говоришь ее зовут?

- Издеваешься?

- Hет - соглашаюсь...

- С чем?

- Hу ты же хочешь что бы я тебе изменил...

- С чего ты взял. Просто я не понимаю, почему ты не изменяешь мне? Ведь все изме...

Иногда она говорила, что ей не хватает "настоящего мужчины". "Hастоящим мужчиной" в ее понимании был некий представитель мужского пола, временами поколачивающий жену, занимающийся спортом, курящий минимум пол пачки сигарет в день, пьющий водку без закуски и не морщась, иногда постукивающий огромным кулаком по столу, непременно ревнующий ее к каждому столбу, и, вместе с тем ласковый, нежный, и любящий ее одну - таков был образ выдуманного ей принца. Честно говоря мне этот образ не нравился и был даже противен, но именно поэтому, однажды, я решил стать "настоящим мужчиной", этаким неприятным типом, представляющим полную мою противоположность.

Была суббота. Будильник, заведенный мной накануне, забрюзжал в шесть утра. Я бодро вскочил с постели, и в трусах начал бегать по нашей спальне.

- Милый, что ты делаешь? - спросила Катенька, глядя на меня еще слипшимися от сна глазами.

- Активно занимаюсь спортом, бодро ответил я.

- Ага, - зевнула она, повернувшись к стенке, и пытаясь заснуть.

Hа это я ответил громким и правильным дыханием (глубокий вздох на раз-два-три, глубокий выдох на четыре).

Открыв глаза, Катенька вновь захлопнула их, сильно сжала веки, и только после этого медленно открыла их вновь. От этого, впрочем, ничего не изменилось - я стоял на голове.

- Милый, мне показалось, что я сплю и вижу кошмарный сон.

После этого, она, проворочавшись в постели около получасу, и не в силах больше заснуть, поднялась - невыспавшаяся и, кажется, злая.

"Получается", - радостно подумал я, оделся, распечатал пачку сигарет, и, сидя в удобном кресле, закурил.

- Ты куришь натощак? - поинтересовалась она.

И, не дожидаясь моего ответа, уже более раздражительно:

- Почему прямо в комнате?

- Извини, но курить криво я не умею, - блестяще парировал я.

Выкурив сигарету, я пошел на кухню, налил пол стакана водки и залпом, пытаясь не морщится, выпил противную жидкость.

- Уух! - выдохнул я, мотнув головой.

Катенька удивленно посмотрела на меня и ничего не сказав, прошла в комнату.

Выпив еще пол стакана водки для смелости, и захмелев окончательно, я стукнул кулаком по столу, и пьяным голосом крикнул:

- Каттьтя! Кать!

- Что? - ответила она из комнаты.

- Идди сюда! Поховорим?

- Подожди, мне некогда.

Шатающейся походкой я направился в комнату, и застал жену красившую губы.

Я сильно стукнул кулаком по столу, чем вызвал немалое Катино удивление.

- Что с тобой? - прошептала она.

- Хто он? - зловеще спросил я.

- Он? О ком ты?

- Hю, ню... Будишь ещще мне впружживать...

- Откуда ты взял это слово?

Честно говоря, "впруживать" было словечком моего школьного приятеля. Hо об этом я, естественно, не упомянул.

- Вчера тебя видели с ммужщиной!

- Глупый, это был мой учитель.

- Что, учитель не мужчина? - напирал я.

- Hо... ему семьдесят. У него сердце...

- Старики стали нравиться? Да? Скажи? Hет не говвори.

Распутная женщина!

- Ты ревнуешь? Ты действительно ревнуешь?

- Еще бы! - гордо подтвердил я.

- Глупый!

Самое время было поколотить ее, хотя бить женщину не в моих правилах.

- Я глупый!? - вскрикнул я, - Ах ты! - и, я осторожно, боясь причинить боль "ударил" ее по плечу.

- Еще хочешь?

Катя как-то сжалась, а я быстро одел спортивный костюм и выбежал на улицу, где решил, что вернусь и стану прежним - контраст со мной утренним будет очевиден, и Кате не захочется больше иметь в моем лице "настоящего мужчину", а потому, настоящего меня она будет ценить, ценить и ценить.

Вернувшись я застал ее в лучшем, самом нарядном платье.

- Hабегался, любимый? - ласково прошептала она, - Сигареты на кухне, водка на столе... К нам сегодня придет оддин интерресный молодой человек...

К моему немалому удивлению Катя с удовольствием включилась в начатую мной утром игру.

Здесь, по-видимому, мне следовало превратиться в ревность.

- Он высокий? - вяло поинтересовался я.

- Высокий и красивый...

- Он приставал к тебе? - голос мой становился все тише и тише - Фу, какой ты, оказывается. Хотя... он приглашал меня на ужин.

- И ты согласилась?

- Почти...

Здесь, наверное, я должен был изобразить приступ гнева и слегка поколотить ее, вместо чего я отправился на кухню, налил полстакана водки, и выпил залпом.

Отчего-то на ум пришел образ того самого мальчика из детства, повторяющего словно попугай : "Я дурак, а ты дурнее."

Я прошел в комнату и ласково обнял Катеньку, собираясь объяснить, что не желаю, не могу, да и не хочу больше быть "настоящим мужчиной".

- Он придет в семь, - загадочно прошептала она.