Вацлав Гавел. Жизнь в истории - [119]

Это выступление часто называют «речью о дурацком настроении», хотя само это словосочетание (blbá nálada) в ней не звучало – Гавел использовал его несколькими месяцами раньше. Даниэль Кайзер называет рудольфинскую речь попросту худшей за всю историю гавеловского президентства: «Плохой ее делают, в первую очередь, обстоятельства, в которых она была произнесена. Именно тогда поднялась медиакампания против Вацлава Клауса и ODS, и для президента было бы хорошо в такое время проявить хотя бы минимальную широту взглядов и такт, припомнив обстоятельства, свидетельствующие в пользу Клауса»494.

Журналист Петр Жантовский: «Гавел показал себя драматургом: он эту пьесу придумал, написал, срежиссировал и в заключительном монологе выступил в роли главного (а может, и единственного) положительного героя. Именно он был вдохновителем и, видимо, инициатором “Сараева”, и в этой речи показал себя миру как последнего праведника, который все мудро оценит, рассудит и укажет путь дальше. Излишне добавлять, что все критические слова, многие из них оправданные, упали исключительно на головы “проигравших”, особенно Вацлава Клауса. Гавел всю свою политическую карьеру осторожно, но последовательно дистанцировался от какой-либо политической ответственности»495.

Гавела пытается защитить Иржи Пеге:

Уже с начала осени 1997 года, когда Гавел начал обдумывать свою речь, он снова и снова повторял, что не может написать некритическую речь, и на то есть две причины. Во-первых, необходимо наконец ясно назвать ошибки, совершенные, по его мнению, в процессе трансформации <…> Во-вторых, критической должна была быть именно эта речь, и это потому, что в январе 1998 года состоятся президентские выборы.

Признаюсь, что я логику Гавела вначале не понимал. Зачем дразнить депутатов и сенаторов, особенно из правительственной коалиции, речью, которую, если уж президент чувствовал потребность критически высказаться о ходе трансформации, он мог спокойно произнести после своего избрания. Для чего ставить под угрозу свои шансы?

Гавел на такие вопросы отвечал, что хочет бороться за должность президента только при условии, что партийные политики, которым предстоит его избирать, будут ясно знать, что он думает об их предыдущих делах, а главное – что будут также знать и его личное видение будущего. Другими словами: Гавел хотел быть выбран наперекор этой критической речи или не выбран вовсе.496

Господин Гавел, стыдитесь!

Впрочем, до президентских выборов необходимо было составить новое правительство. Попытки пересобрать распавшуюся правящую коалицию провалились. Неизбежны были досрочные выборы, а пока предстояло сформировать правительство техническое. 16 декабря Гавел поручил сделать это Йозефу Тошовскому.

Тошовский родился в 1950 году и с молодых лет работал в банковской сфере. Бóльшую часть 70-х и 80-х провел в Государственном банке Чехословакии. Вскоре после революции был назначен председателем Государственного банка и оставался им вплоть до раздела страны, а затем сразу же переместился в кресло руководителя Чешского национального банка. В 2007 году «MF Dnes» сообщила, что Тошовский в 80-х годах сотрудничал с госбезопасностью497, однако чешская внешняя разведка заявила, что информацию о работе Тошовского на StB подтвердить не может498. Даниэль Кайзер считает, что Тошовский с государственной безопасностью контактировал, но, видимо, не в качестве доносчика, а скорее как консультант по экономическим вопросам.

«По моему мнению, премьеру Тошовскому удалось составить правительство, у которого есть шанс внести в нашу политику новый дух, новую динамику <…> обновить доверие граждан к демократической политической системе и политике как таковой», – заявил Гавел 2 января 1998 года при номинации нового правительства499. При голосовании о доверии в парламенте технический кабинет был единогласно поддержан фракциями социал-демократов и KDU-ČSL, а также почти единогласно (против голосовали два депутата) – ODA. Практически вся фракция ODS голосовала против правительства, но от нее к тому времени уже откололся так называемый «Союз свободы» («Unie svobody»), созданный «путчистами» Румлом и Пилипом, и он, в свою очередь, поддержал Тошовского безоговорочно. Клаус, таким образом, оказался в одной компании с республиканцами Мирослава Сладека и коммунистами.

20 января 1998 года президента Чешской республики впервые избрали обе палаты парламента. Очевидным фаворитом, конечно, был Гавел, а его соперники, Сладек и коммунист Станислав Фишер, не рассматривались как потенциальные победители. Картину свободных выборов несколько смазывало то, что за две недели до них Сладека арестовали и он находился в Панкраце из-за своих высказываний во время ратификации чешско-немецкой декларации. Предложение отправить в тюрьму урну для голосования было отклонено большинством голосов.

Лидовец Иржи Карась заявил в прениях, что «проповеди о нравственном порядке и этических принципах не слишком заслуживают доверия от человека, который после ноября 1989 года выбрал своим ближайшим другом и соратником бывшего номенклатурного коммуниста Чалфу, а при продаже “Люцерны” отдал предпочтение представителям столько раз обсуждавшегося “Хемапола”»