В землях Заката - [5]

И в самом деле, поднялся ветер. Деревья зашумели, облака вытянулись и словно призрачные руки зашарили по небосводу. Пахнуло осенью и чем-то неопределённым и зловещим…

В подземном зале управления Сирин сел за компьютер и между делом кинул Варламову пачку фотографий.

— Посмотри, это ребята над Европой снимали. Когда ещё летали на разведку.

Варламов взял неохотно, но жутковатая красота снимков приковала взгляд…

Когда-то это был город. Остатки оплавленных зданий походили на сталагмиты жёлтого и оранжевого цвета. Размытые ударными волнами улицы тонули в буро-зелёных джунглях. Из-под растений выглядывали погнутые фонарные столбы и кузова автомобилей. Виднелись даже цветы — огромные гроздья жёлтых и красных бутонов, словно кинутые кем-то в насмешку к надгробиям европейской цивилизации.

— Да уж, — неопределённо сказал Варламов, откладывая фотографии. — Она вся такая?

— Да нет, значительная часть обитаема. А в этих местах китайцы хотят развлекательный парк открыть, радиации почти не осталось…

Он умолк, а Варламов порылся в дисках и отыскал другой американский фильм — любовную драму, пронизанную ностальгией по благополучному прошлому. На эротических сценах он воровато оглядывался на Сирина, православная цензура такого не пропускала.

— Слушай, получается! — оторвался от компьютера Сирин. — Я рассчитал по электронным картам. Если лететь на сверхзвуке, то горючего в подвесных баках хватит до Гренландии. Там их можно сбросить, скорость увеличится и запаса в самолёте хватит до Великих Озёр, это шесть тысяч километров отсюда. Ещё останется немного, чтобы отыскать место для посадки.

— Ты о чём? — удивился Варламов.

— А ты спрашивал, долетит ли «СУ» до Америки? Долетит! Хорошая машина. Надо будет расчёты пилотам показать. Ладно, пойду спать. Захочешь есть, консервы вон там.

Варламов досмотрел фильм, поковырялся в холодных консервах и походил по залу. Порой нажимал на кнопки, но экраны большей частью оставались темны — лишь немногие пробуждались к жизни, да и те только мерцали, словно по всей Земле шёл бесконечный снег.

Варламов снова сел и включил тюнер. Местное радио транслировало классическую музыку. Потом диктор зачитал новости, в основном про подготовку к зиме, а под конец скороговоркой сообщил о происшествии: в Петрозаводске дотла сгорела физическая лаборатория университета. Была странность: никто не погиб — в развалинах не нашли останков, — но сотрудники исчезли неизвестно куда. Ни администрация университета, ни домашние не знали, что с ними случилось…

Варламов зевнул и протянул руку к выключателю. Она остановилась на полпути, сбоку стоял Сирин с белым лицом.

— Ты чего? — ошалело спросил Варламов. Но Сирин постоял, а потом ушёл, шаркая ногами.

Варламов пожал плечами и стал устраиваться на ночлег. Идти в комнатку Сирина не хотелось, устроился на диване, благо в рюкзаке был спальный мешок. Переоделся в тренировочный костюм и залез в мешок с головой. Стало уютно — как в детстве, когда мама поправляла одеяло и тихонько напевала что-нибудь по-английски. Он скоро уснул…

Проснулся от гула, диван задрожал.

Варламов откинул капюшон и услышал частый отрывистый стук.

«Стреляют! — ошалело подумал он. — Учения у них, что ли?»

Стало жутко, и он выбрался из мешка. Только поставил ноги на пол, качнуло сильнее — грохот раздался совсем близко, а с потолка посыпался мусор. Варламов кое-как надел ботинки и кинулся к двери.

Едва выглянул в тускло освещённый коридор, раздался мерзкий визг, и рядом из стены брызнуло крошево.

Варламов рванул дверь на себя, ручка выскользнула из вспотевшей ладони. С трудом удержался на ногах, захлопнул дверь и закрыл на засов.

И в самом деле, стреляют! То ли целились в него, то ли случайная пуля. Может, охрана перепилась и развлекается стрельбой куда попало? Начальства ведь нет. Тогда надо отсидеться за стальной дверью… Но сердце ныло, вспомнился недавний грохот. Похоже, взрывали именно двери.

Неужели война? Но с кем?!

Варламов растерянно сел на диван.

…И подскочил: адский вопль пронзил уши. Тоска и механическая злоба слились в нём — Варламов не сразу понял, что слышит сирену.

Вскоре вой прекратился, коридор загудел от бегущих ног. Кто-то упал возле двери, вскочил и с приглушённой руганью устремился дальше. Снова остервенело застучали автоматы (Варламов знал этот звук, стрелял на уроках по боевой подготовке). Эхо отдавалось в коридоре и казалось, что стреляют со всех сторон.

Внезапно всё смолкло. Варламов продолжал сидеть, не зная, что делать. Не привык к переделкам — жизнь в Кандале была однообразной. Тишина становилась более жуткой, чем грохот недавней стрельбы. Варламов не выдержал, на цыпочках приблизился к двери и приложил ухо к металлу.

И ощутил ледяной комок в животе, снова предательски ослабли колени.

Кто-то скрёбся снаружи!

Словно крыса шуршала в подземелье — или кто-то прилаживал взрывчатку к двери!..

Варламов забегал в поисках укрытия, но не нашёл ничего подходящего и бросился плашмя за диван, авось укроет от осколков. Чихнул от поднявшейся пыли и затаился. Сердце сильно стучало.

Время шло, ничего не происходило. Потом за дверью негромко позвали: