В землях Заката - [4]

Сирин достал из кармана фляжку, двое оживились и перестали обращать на них внимание.

За дверью было темно — по сквозняку Варламов понял, что вошли в обширное помещение. Сирин, чертыхаясь, шарил по стене. Наконец вспыхнул свет, и Варламов вздрогнул: тусклая вереница ламп озарила огромный зал. На полу из бетонных плит, сгорбившись, сидели огромные чёрные птицы со стеклянными глазами поверх хищных клювов.

«Да это же самолёты, — с опозданием понял Варламов. — Боевые самолёты!»

— Вот они, птички наши, — ласково сказал Сирин. — Им уже лет по двадцать. Разместили, когда ещё боялись, что американцы опять с севера полезут. Но выглядят как новенькие.

— А с кем воевать собираетесь? — поинтересовался пришедший в себя Варламов. — Китайцы далеко, к тому же они Тёмных зон боятся как чёрт ладана, вдруг на их драгоценные гены подействуют.

Сирин любовно и в то же время с тоской оглядывая самолёты. Похоже, они остались единственным, что ему было дорого в жизни.

— Это «СУ-34М», — сказал он, будто не слыша Варламова. — С увеличенной дальностью полёта, чтобы вести бои над Европой. У китайцев и сейчас ничего подобного нет.

— Они с ядерным оружием? — шёпотом спросил Варламов.

— Нет, — Сирин нахмурился. — У нас его не было. Ракеты «воздух-воздух» и «воздух-земля».

Странная мысль пришла в голову Варламова, слегка уколов при этом мозг — то ли навеянная недавним фильмом, то ли откуда-то со стороны.

— А до Америки такой самолёт долетит?

— Гм, — Сирин был озадачен. — Вообще-то это фронтовой бомбардировщик, полётная дальность четыре тысячи километров. Но если снять боезапас и навесить дополнительные баки… Надо прикинуть.

Он с интересом поглядел на Варламова:

— Хочешь слетать?

Варламов смутился:

— Да нет, просто так подумал. Тоскливо тут.

— Тебе-то что тосковать? — Они шли через ангар. — Отец начальником пристроит, бабу хорошую найдёшь…

Варламов промолчал. Потому и тошно, что за него уже всё решено.

Сирин оглянулся на понурых металлических птиц и закрыл дверь. Потоптался в тамбуре, открыл другую. Пахнуло свежим воздухом, и они оказались на улице, последняя дверь была вделана прямо в скалу.

— Ну вот, — блаженно сказал Сирин, усаживаясь на бревно. — Замаскированы мы неплохо, ангар ещё с советских времён. Да толку что? Воевать не с кем, это ты правильно заметил. НАТО больше нет, а вместо границы Тёмная зона, через неё вряд ли кто полезет. Просто по договору с Московией сохраняем военную часть. Зимой по норам сидим, а летом промышляем. Рыбу ловим, зверя иной раз завалим. Консервы на свежий хлеб вымениваем, да бабам даём. За то, что они нам дают, ха-ха-ха… У нас ведь меньше сотни человек. А командует генерал! То-то расстарался для ревизоров, чтоб оставили всё как есть.

Сирин вытащил сигареты и закурил.

— А почему народу не видно? — полюбопытствовал Варламов, тоже садясь на бревно. Окурков было набросано пропасть: видно, любимое место для перекуров.

— Так на сёмге все, — пояснил Сирин, щурясь на солнце. — Чего ради сейчас с проверкой приехали? Сёмга идёт. У нас речка есть, сети поставлены. Генерал с ревизорами будут спиннинги закидывать, когда от водки очухаются, а наши ловят по-простому: сеть вытягивают, сёмгу пластают и солят. На весь год запасаем. У нас, Евгений, осколок прежней Россиянии, то есть полный бардак.

Варламов пожал плечами и залюбовался пейзажем. Безмятежно синее озеро, лесистые холмы, а выше белые облака.

— Красиво тут, — вздохнул Сирин. — Привык к этим местам. А где моя жена и дочка лежат, так и не знаю.

— А может, живы, — осторожно сказал Варламов. — Города, попавшие в Тёмные зоны, говорят, успели эвакуировать…

— Где там! — отмахнулся Сирин. — Знаешь, как Москва сейчас выглядит? Роботы-разведчики снимали. Всё цело, брошенные машины вообще как новые. Только сумрак — весь город тогда накрыло «чёрным светом» со спутника. Большую часть жителей, конечно, эвакуировали. Но от моих ни слуху, ни духу. Остались бы живы, давно отыскал через единую базу данных.

— А вообще, как это было? — Варламов попытался отвлечь собеседника от грустных воспоминаний. — С чего всё началось?

— А леший его знает! — пожал плечами Сирин. — По официальной версии, с провокации американских спецслужб. Сами американцы сваливают на террористов. В общем, разное говорят… Так или иначе, на наших спутниках заработали установки «чёрного света» — по слухам, их создавали как радиоэлектронное оружие. В зонах поражения стало темнеть, а потом люди и компьютеры словно сошли с ума. Американцы сочли это нападением, и атаковали Россию высокоточным оружием. Наши подняли «МИГи-31» и стали сбивать американские «Томагавки» и «Стелсы» над Европой, да ещё поставили ядерную завесу, чтобы сжечь их электронику. Но компьютерные системы пошли в разнос из-за «чёрного света», поэтому всё быстро закончилось. Настоящей ядерной войны не получилось, только Европе здорово досталось. Спутники с «чёрным светом» посбивали, и что это такое…

Сирин вдруг поперхнулся и недовольно добавил:

— В школе, что ли, не проходили?

Варламов неопределённо повёл плечами: всё не запомнишь.

Сирин раздражённо бросил окурок:

— Ладно, пошли отсюда. Холодает.