В тени Альгамбры - [29]

В тот день, когда я наношу деве визит вежливости, колонны не видно, она скрыта под своего рода кринолином или абажуром из дорогой глянцевитой ткани. Голова мадонны окружена ярким сверкающим ореолом, бесчисленные свечи, зажженные перед алтарем верующими, — целый лес свечей — льют в полумрак свой таинственный свет. Все устроено очень ловко, и нельзя не признать: сарагосская дева имеет у публики исключительный успех. Нигде в Испании в будничный рабочий день я не видел так много коленопреклоненных людей, как перед этой алебастровой фигуркой; сложив руки, они неподвижно стоят на коленях, закрыв глаза, либо как зачарованные созерцают чудо, время от времени крестятся и, прежде чем двинуться дальше, отвешивают глубокий поклон. Разумеется, здесь много стариков, особенно старух, но есть и удивительно молодые люди. А когда верующие проходят дальше, уже через несколько шагов их чувства подогреваются двумя висящими на стенке гранатами, двумя из трех, которые, согласно надписи, были якобы брошены в святыню 3 августа 1936 года «красными» злодеями и, как видно, не взорвались.

Но меня больше интересует то, что происходит за задней стеной капеллы, обращенной прямо в церковный зал. Здесь перед довольно глубоким отверстием в стене стоят в очереди богомольцы, опускаются один за другим на колени и, как мне кажется, засматривают в дыру. Что они там видят? Дав волю своему любопытству, пристраиваюсь в очередь и я. Подойдя к отверстию, хоть и не становлюсь на колени, но все же низко наклоняюсь, чтобы заглянуть в него. К моему изумлению, я ничего не вижу, кроме куска материи, который закрывает отверстие с той стороны стены. Я протягиваю руку и пытаюсь отвести материю. Она хоть и колышется, но не подается. Так, не солоно хлебавши, я уступаю место следующему в очереди — молодому человеку, судя по внешности, рабочему, и внимательно наблюдаю, что он станет делать. И тут все разъясняется: он касается материи губами, он целует ее! Гигиеничный обычай, нечего сказать: ведь сколько людей тут проходит! Оказывается, отверстие устроено прямо за колонной со святой девой, а этот кусок ткани — подол ее кринолина, который — как же иначе? — обладает чудотворными свойствами…

Для церковного строительства в Испании находят деньги и в наши дни, даже когда речь идет не только о починке прохудившихся крыш. Обе угловые башни сарагосской церкви, выходящие на берег Эбро, построены лишь в 1962 году; 12 октября этого года в день национального праздника, учрежденного в честь открытия Америки Колумбом, они были освящены с небывалой помпой, при невиданном скоплении народа. В Барселоне продолжают работать и над осуществлением проекта Храма святого семейства, начатого в 1882 году в новом буржуазном квартале, — самой абсурдной церкви, какую мне когда-либо приходилось видеть.

Проект грандиозен. Храм будет иметь двенадцать колоколен от 100 до 115 метров высотой, увенчанных разноцветными звездообразными маковками, и главную башню в 160 метров высотой, в безвкусном неоготическом стиле. Эти башни устремлены ввысь и представляют собой чудовищное скопление слипшихся вертикальных громад. Все стены храма, в особенности порталы, покрыты патологическими проростами пластических изображений на библейские темы, омерзительной мешаниной декоративных элементов в виде растений, морских раковин, птиц, огромных корней зубов и т. д., так что в голову невольно приходит мысль о раковой опухоли. Гротескная, разнузданная оргия безвкусицы! Строительный камень почти нигде не выявлен в неискаженной плоскости. На человека с неизвращенным восприятием этот труд жизни архитектора Антонио Гауди, который в кругу своих обожателей слывет гением и превозносится до небес, производит в лучшем случае курьезное впечатление. К счастью, пока что готов лишь «Фасад рождения», абсида и несколько порталов. Большинства запроектированных башен и крыши еще нет, но стройка идет!

Патроны этого Храма искупления хвастают тем, что его строительство финансируется исключительно за счет пожертвований и доброхотных даяний. И вот в проспекте для иностранцев читаем следующее обращение:

«Набожный христианин! Ты, который радуешься первым шагам в сооружении этого Храма искупления, посвященного Иисусу, Марии и Иосифу, ты, который из всего вышеизложенного можешь составить себе представление о том, какое чудо хочет поднести человек своему Господу Создателю для поклонения ему, во искупление бесчисленных оскорблений, наносимых ему, и забвения, которому его предают, и молчания, которым его обходят, помоги и ты подаянием, дабы строительство святого Храма могло быть продолжено и завершено. Путник, любующийся памятником и искусством, его оживляющим, прояви в великодушной щедрости благородство своего возвышенного сердца!»

Но не одни только церковные постройки поглощают деньги. Широко разветвленный аппарат паразитирующего духовенства, начиная от мелких деревенских священников и кончая архиепископами и кардиналами, многие из которых живут отнюдь не аскетами, требует еще более крупных сумм. И вот в домах божьих без конца идет вымогательство и поборы! Каждый мало-мальски популярный святой обязательно имеет где-нибудь собственную кружку для пожертвований. В этом отношении за стеной капеллы «Пречистой девы на колонне» дела тоже идут куда как бойко, ибо возле куска ткани, к которому в конвейерном порядке прикладываются богомольцы, стоит ящик для сборов, и никто не проходит мимо, не бросив в него монету, а то и целую бумажку (я как исключение лишь подтверждаю правило). Разумеется, немалые барыши получает церковь и от торговли свечами, которые верующие жертвуют богу. А в связи с открытием в Риме церковного собора не только в Линаресе, но и по всей Испании продавались значки в пользу Всемирного съезда католического духовенства. Особенно много киосков я видел на улицах Мадрида, пестро украшенных, увешанных призывами, возле которых стояли элегантные дамы, из благотворительности посвятившие себя служению благородному делу. Только в столице за один-единственный день было собрано на «Domund», как называлось это мероприятие, 10 миллионов песет!