В случае счастья - [35]
В замешательстве оба скрывали, что им известно друг о друге. Клер никогда, ни сегодня, ни потом, не скажет ему, что знает про агентство Дуброва. А Жан-Жак ни словом не обмолвится о курсах русского языка. Из чего следовало, что они прежде всего стремились избегать тягостных тем. Нужно было сосредоточиться на будущем. Что им делать дальше? Вопрос напрашивался, но они по-прежнему от него увиливали. Жан-Жак следил за каждым глотком Клер, готовый предложить ей налить еще, подхватить спадающую маску дружеского гостеприимства. Оба старательно улыбались каким-то банальным фразам. Еще немного, и они бы спросили друг друга, какая музыка им больше нравится; почти как пары на свидании “вслепую".
Жан-Жак понимал, что вот-вот все потеряет. Надо брать ситуацию в свои руки, надо говорить. Его энергия отчаяния шла только от чаяния, от чистой надежды. Он пытался найти верные слова:
– Клер… пожалуйста, прости меня.
– Да я тебя давно простила, Жан-Жак.
И диалог прервался. Конечно, Клер его простила, вопрос был вовсе не в прощении. В том, что произошло между ними за время кризиса, не было никакой трагедии. Ничего непоправимого. Прощение разумелось само собой. Не на этой почве они могли вновь обрести друг друга. Обрести друга они могли, только добившись близости, согласия. Почему они так холодны? Даже простив друг друга, даже считая, что ничего страшного не случилось, они теперь понимали, что после разрыва очень трудно снова быть вместе. Забываешь опорные точки. Все время падаешь. Набиваешь шишки.
Оба были обескуражены. Тонули в тягостном недоумении. Не знали, куда сесть, что сказать, что делать. На их лица медленно наползал пафос.
– А как вообще, работы у тебя сейчас много? – выдавил из себя Жан-Жак.
– Я пока в отпуске… Это так хорошо… когда не работаешь.
– Да, понимаю…
– А у тебя как на работе?
– Я тоже… э-э… мне надо было отдохнуть… в общем, я сейчас не работаю.
Их слова боялись упасть и разбиться.
Шестью годами раньше Клер, рожая Луизу, кричала изо всех сил, а Жан-Жак кричал в родильном доме, что стал отцом. Ему даже хлопали. Тогда их слова были прочными, их можно было кидать далеко.
А потом был день, когда они переехали в квартал своей мечты. В квартал, где они в первый раз пообедали вместе. Они во что бы то ни стало хотели жить рядом с этим рестораном. Главное, чтобы их первое счастье всегда было на глазах. Потом ресторан стал итальянским, но они остались. Здесь им было хорошо, квартал центральный, все близко. Неподалеку жили их друзья, Арман и Беатрис. По вечерам они часто ходили к ним в гости; один из таких вечеров, день рождения Беатрис, был увековечен на целой пленке. Ну, почти целой. Оставался один кадр, и Жан-Жак сфотографировал Клер. А она тогда, в четверг, сказала, что она уродина.
– Ты красивая, – Жан-Жак сделал еще одну попытку.
– Спасибо, ты очень мил.
– А на том фото, не знаю, помнишь ли ты, ты еще не хотела, чтобы я тебя снимал, говорила, что уродина… Так вот, ты очень красивая на том фото.
– Это было так давно.
Вскоре после того дня рождения Арман и Беатрис переехали в Мадрид. Кто же откажется от Испании. В первое время слали весточки, несколько раз звонили, обещали вместе поехать в отпуск, а потом – все. С год назад Беатрис позвонила и сказала, что вернулась в Париж. Одна. Жан-Жак в ответ промолчал.
– Что будем делать? – спросила Клер.
– А чего ты хочешь?
– Я хочу быть с дочерью.
– Так возвращайся, все очень просто.
– Нет, не просто. Нельзя же, просто так.
Они не знали, куда девать руки. Жан-Жак хотел было потрепать Клер по спине, но об этом нельзя было даже помыслить. Каждый миллиметр расстояния между ними был неприступной скалой. Два смятения на ножках. Вернуться к нормальной жизни в таких обстоятельствах казалось невозможным. Они совсем чужие, им ничего не остается, как расстаться. Они холодно договорились, что Луиза будет жить с каждым из них по очереди. А чтобы не возить ее взад-вперед в разгар учебного года, они будут сменять друг друга в квартире. Неделю Клер, неделю Жан-Жак. А другой родитель на эту неделю переберется в гостиницу на авеню Жюно.
Они нашли компромисс. Клер объяснила ситуацию Луизе и уехала к себе в отель. Жан-Жак до конца недели оставался дома. Выйдя на улицу, она разрыдалась. Двумя часами раньше, поднимаясь по лестнице, она представляла себе многое; но только не это. “Что-то сломалось”, – твердила она. Жан-Жак дождался, пока Луиза ляжет спать, и тоже заплакал. Он прекрасно понимал, что их договоренность была преддверием развода.
Задыхаясь в семейных узах, оба они мечтали о вечерах не по расписанию, о ночных прогулках, о высшей свободе, когда не надо смотреть на часы. Мечтали оторваться от времени другого. Им казалось, что главное преимущество холостяцкой жизни – легкость. Теперь они были почти холостяками, но никакой легкости не наблюдалось. Недели без Луизы были неделями, выпавшими из жизни. И Жан-Жак, и Клер свободными вечерами обычно сидели в гостинице. Поглядывали одним глазом в телевизор с отключенным звуком. После полуночи мельтешащие картинки замедляли бег. Каждый засыпал на своей половине кровати. Засыпал, если можно так выразиться, с отсутствием другого.
Давид Фонкинос, увенчанный в 2014 году сразу двумя престижными наградами – премией Ренодо и Гонкуровской премией лицеистов, – входит в десятку самых популярных писателей Франции. Его романы имеют успех в тридцати пяти странах. По знаменитой “Нежности” снят фильм с Одри Тоту в главной роли, а тираж книги давно перевалил за миллион.Герой романа “Мне лучше” – ровесник автора, ему чуть за сорок. У него есть все, что нужно для счастья: хорошая работа, красивая жена, двое детей, друзья. И вдруг – острая боль в спине.
В сонном бретонском городке на берегу океана жизнь течет размеренно, без сенсаций и потрясений. И самая тихая гавань – это местная библиотека. Правда, здесь не только выдают книги, здесь находят приют рукописи, которым отказано в публикации. Но вот юная парижанка Дельфина среди отвергнутых книг никому не известных авторов обнаруживает текст под названием «Последние часы любовного романа». Она уверена, что это литературный шедевр. Книга выходит в свет, продажи зашкаливают. Но вот что странно: автор, покойный Анри Пик, владелец пиццерии, за всю жизнь не прочел ни одной книги, а за перо брался, лишь чтобы составить список покупок.
Молодой француз Давид Фонкинос (р. 1974) — один из самых блестящих писателей своего поколения, а по мнению бесчисленных поклонников — просто самый лучший. На его счету более десяти романов, в том числе изданные по-русски «Эротический потенциал моей жены» и «Идиотизм наизнанку».«Нежность» — роман о любви, глубокий, изящный и необычный, история причудливого развития отношений между мужчиной и женщиной, о которых принято говорить «они не пара». В очаровательную Натали влюблены все, в том числе и ее начальник, но, пережив тяжелую потерю, она не реагирует ни на какие ухаживания.
Давид Фонкинос (р. 1974) – писатель, сценарист, музыкант, автор тринадцати романов, переведенных на сорок языков мира.В его новом романе «Шарлотта» рассказывается о жизни Шарлотты Саломон, немецкой художницы, погибшей в двадцать шесть лет в газовой камере Освенцима. Она была на шестом месяце беременности. В изгнании на юге Франции она успела создать удивительную автобиографическую книгу под названием «Жизнь? Или Театр?», куда вошли 769 ее работ, написанных гуашью. Незадолго до ареста она доверила рукопись своему врачу со словами: «Здесь вся моя жизнь».
Коллекции бывают разные. Собирают старинные монеты, картины импрессионистов, пробки от шампанского, яйца Фаберже. Гектор, герой прелестного остроумного романа Давида Фонкиноса, молодого французского писателя, стремительно набирающего популярность, болен хроническим коллекционитом. Он собирал марки, картинки с изображением кораблей, запонки, термометры, заячьи ланки, этикетки от сыров, хорватские поговорки. Чтобы остановить распространение инфекции, он даже пытался покончить жизнь самоубийством. И когда Гектор уже решил, что наконец излечился, то обнаружил, что вновь коллекционирует и предмет означенной коллекции – его юная жена.
Антуан Дюри преподает в Лионской академии изящных искусств. Его любят коллеги и студенты. Казалось бы, жизнь удалась. Но почему тогда он бросает все и устраивается смотрителем зала в парижский музей Орсэ? И почему портрет Жанны Эбютерн работы Модильяни вновь переворачивает его жизнь?Новый роман знаменитого французского писателя, чьи книги переведены на сорок языков.Впервые на русском!
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.