В шаге от рубежа - [79]

– Кого? – Голос Цома сел и теперь больше походил на сипение. Может, он и вовсе не произнёс ни звука, но этого и не требовалось. Тимая всё равно желала поделиться своими великими планами и громко воскликнула:

– Мы похитим принца!

Рорри

Отряд рыцарей из Серого Ордена, как и на протяжении всего пути, окружая лорда Дримленса, проехал через ворота внешних стен, миновал первую треть Синего города не останавливаясь, добрался до площади, и лишь тогда остановился. Копыта перестали стучать по выложенной в этом месте камнями части главного тракта.

Рорри выпрямлялся на своей лошади, вытягивал шею до боли в подбородке и под ним, привставал в седле и всё норовил рассмотреть, что происходит за спинами сопровождающих его Серых Братьев. Бесконечная скачка утомила мальчика, ноги дрожали и не слушались, и ему приходилось опускаться в седло и привставать вновь, чему и без того нервный конь был не рад. Животное фыркнуло, затем снова, а когда на нём опять закопошился наследник западных земель, мотнуло головой, словно желая рассмотреть получше или укусить всадника. Пару раз копытное в самом деле пыталось пожевать хозяина, и с тех пор Дримленс не гладил коня и старался держать руки подальше от морды.

Со скакуном, которого прикупили ему рыцари в первом попавшемся по дороге городке, у Рорри сразу не заладилось. Озлобленный рысак не слушался, мальчику приходилось бить его в бока не один раз, чтобы заставить тронуться с места, и поджимать колени, когда отряд шёл по лесу, так как зверь ориентировался лишь на собственные габариты, проходя между деревьев. Дримленс даже подумал, что его специально везут так, чтобы он расцарапался.

Мальчик не хотел признаваться, но он побаивался своего четвероногого спутника.

На площади, среди толпы зевак и сопровождавших мальчика людей, конь вновь начал проявлять себя с худшей стороны, и Рорри был вынужден оставить попытки приподняться, опасаясь за собственное достоинство.

– Прекрати! Стой на месте! Тпру-тпру… Да прекрати же! – Мальчик не сразу обратил внимание, что ряды его сопровождения расступились. После тихого обращения по имени рода Дримленс перестал бороться с поводьями. Его скакун, вероятно, был удивлён не меньше, так как закончил выражать своё неудовольствие и наконец утихомирился.

Пред взором возник ровный строй отрядов королевских воинов: рыцарей из Серого Ордена, Орденов Цепей, Короны и других, чьи символы ни о чём не говорили Рорри, как, например, изображённый на щите дубовый лист. Благородные мужчины, как один, предстали в начищенных до блеска доспехах, с лентами на оружии, развевающимися на ветру. Красивые и богато украшенные одеяния писарей, Гроссмейстера, лекарей, кастеляна и советников, да и других простолюдинов, работающих в замке, выглядели много опрятнее потрёпанных и подранных одежд лорда Дримленса – в городах по дороге для него не нашлось ничего стоящего или хотя бы приличного и при этом подходящего по размеру.

В окружении свиты из придворных лордов и леди, охраняемый двумя десятками сиров с опущенными забралами, на гнедой с белыми подпалинами кобыле восседал высокий мужчина в одеяниях цветов рода Старскай, но с двумя гербами – большим тяжёлым амулетом в виде синей тучи, обтянутой цепями, свисающим до груди, и изображением трёх дубов на безупречном камзоле из парчи и шёлка – Рорри непременно захотелось получить такой же. На солнце убранные в хвост волосы статного встречающего выглядели сделанными из меди, и мальчик поджал губы и сморщил нос – его подруга из Профисайфелла, дочь псаря, сказала много лет назад, что ей нравится такой цвет шевелюры, и поведала легенду об одном из незаконнорождённых детей королевской сестры, бастарде леди Старскай от неизвестного мужчины. Кажется, та женщина являлась третьим или четвёртым коленом после Первого из Старскаев. Впрочем, её родство не имело большого значения.

Говорили, что Боги отправили искусителя в Ферстленд защищать королевский род от напастей, а он вместо этого проводил всё время с сестрой Его Величества, и Рорри был достаточно взрослым, чтобы понимать, чем именно занималась пара. Боги наказали посланника за подобное поведение, лишили могущества, а король, разозлившись из-за предательства, проклял и мужчину, и блудную сестру, а после приказал похоронить их заживо. Сколько сумела прожить пара, неизвестно, было немало версий. Кто-то утверждал, что король повелел проделать дырку, чтобы сестра сумела дышать и получать еду и воду, и ждал, пока она потонет в собственных нечистотах. Некоторые считали, что глиняная трубка вела через толщу земли, но леди не кормили, а Его Величество предпочитал наслаждаться криками и стонами, пока мог. Третьи верили, что под землю отправились уже тела, мертвецы, которых таковыми сделал Старскай, разорвав или разрубив на куски. Каждая из версий казалась Рорри отвратительной. В любом случае, что бы ни происходило с парой любовников, их дитя, зачатое в любви, вобравшее всю родительскую силу и появившееся на свет в тот же час, как его отец перестал дышать, некоторое время питалось телом матери, а окрепнув, сумело выбраться из-под толщи почвы, уже поросшей травой, и выжить всем назло.