В ритмах Черной Африки - [13]

С получением независимости общественность страны возлагала на своего президента большие надежды. Как вождь, он должен был совершить для всего народа «чудо» и обеспечить всеобщее благосостояние, которое до сих пор было привилегией чиновников колониального управления. Но от мечты и обещаний до действительности огромная дистанция, и надежды постепенно превратились в обман и неудовлетворенность. «Чудо» благосостояния не свершилось, потому что этому не отвечало экономическое положение страны. Перед провозглашением независимости народу обещали, что с приходом свободы деньги будут свободно лежать на улицах. Конечно, и этого чуда не произошло, а тоголезцы, которые еще не поняли, что национальный доход можно увеличивать только повседневным напряженным трудом, стали посматривать на своего президента с некоторым недоверием.

Принимая различные проекты, которые должны были произвести переворот в национальной экономике, президент Олимпио стремился продемонстрировать свою власть и независимость Того. Одним из таких проектов было строительство нового порта в Ломе. С экономической точки зрения это был гигантский план. С политической — порт должен был доказать, что президент Олимпио как политик и вождь государства стоит во главе своего народа и с ним должны считаться. Но главное — с помощью этой стройки президент Олимпио хотел освободиться от зависимости от Ганы и Дагомеи, современного Бенина, которые, смотря по тому, как складывалась политическая ситуация, отказывали или разрешали использовать свои порты. Порту в Ломе предстояло стать своего рода окном в мир. Строительство оказалось очень трудным и обещало принести выгоду лишь в будущем. А это уже снижало популярность идеи. Африканцы живут сегодняшним днем, и это единственный критерий оценки.

Духовный подъем после обретения независимости быстро спал, порт строился медленно, к этому добавились всякие ограничения, которые пришлось ввести, и, конечно, нужна была высокая производительность труда. Потребность в труде в африканских странах никто не воспитывал, и президент Олимпио хорошо понимал, что заставить простой народ упорно трудиться будет нелегко. Его бы не поняли и восприняли это как предательство. С теми же проблемами президент столкнулся и в высших кругах; они требовали повышения жизненного уровня и хорошо оплачиваемых должностей. Низшие слои столь же решительно настаивали на улучшении жизни, которое им обещали в ходе борьбы за независимость. Между этими двумя группами была пустота: средние слои, которые могли бы стать соединительным звеном, отсутствовали и тогда, их нет и сегодня.

Президент Олимпио оказался в тупике. Как быть? Что предпринять, чтобы добиться скорейшего перелома?

Как-то мы проезжали виллу семьи Олимпио, шофер показал нам на стену и сказал:

— Посмотрите, это произошло здесь.

Стена — между виллой и американским посольством — была ничем не примечательна, никакой мемориальной доски, ничего. Здесь закончил свою жизнь первый президент свободного Того Оильванус Олимпио. Его имя никогда не упоминается. Как будто он и не существовал. Он живет только в памяти тех, кто ему верил.

Вначале считалось, что покушение было совершено оппозицией и что мятежники были связаны с одним из ее руководителей — Меачи, который эмигрировал в Гану. Даже поговаривали, что у ганского правительства в перевороте были свои интересы, ведь взаимоотношения Ганы и Того в 1962 г. обострились настолько, что их границы оказались практически закрытыми. Яблоком раздора все еще продолжала оставаться бывшая тоголезская территория, присоединенная к Гане в результате референдума. Несколько тысяч эве, лишенные земли, в знак недовольства вернулись в Того к родственникам. Гана восприняла это как проявление враждебности. Такие подозрения падали и на Дагомею, которая предоставила политическое убежище лидеру оппозиции Грюницкому, а после покушения на президента Олимпио сразу же предложила направить миссию доброй воли.

Действительность была намного проще. Путч осуществила группа в 600 тоголезских военных, бывших наемников французской армии, сражавшейся в Алжире. После их увольнения в 1962 г. Франция предоставила правительству Того значительную финансовую помощь, чтобы облегчить этим солдатам переход к гражданской жизни. Президент Олимпио эти деньги задержал и положил в банк. Говорят, он даже заявил, что эти средства принадлежат государству и правительство распорядится ими по своему усмотрению. Такое решение вызвало негодование военных, бывших в большинстве своем из северных районов страны. О возвращении на военную службу, а это было их требованием, не могло быть и речи, потому что армии как таковой в Того не существовало, была лишь личная охрана президента, государственный бюджет ее не предусматривал. Именно в эти критические минуты правительство Федеративной Республики Германии приняло такое же решение: выдать бывшим военным германской армии за верную службу единовременное вознаграждение в размере тысячи марок. Правительство ФРГ не хотело отстать от правительства Франции. Красивый жест руководства ФРГ только увеличил число врагов президента Олимпио. Марки, как и французские франки, сразу оказались в банке. Можно сказать, что этот прекрасный подарок стоил президенту Олимпио жизни. Ночью в его дом проникла группа военных. Президенту удалось скрыться, но в момент, когда он пытался перелезть через стену в сад американского посольства, его настигли и застрелили. Преступников никогда не привлекали к ответственности. Двое из трех участвовавших в покушении солдат сами позднее были убиты.