В пустынях Казахстана - [11]

Отсюда уже виден поселок, и Сергей с охотой изъявляет желание сбегать туда за хлебом, хотя, я догадываюсь, ему невероятно хочется курить: его запасы табака давно кончились.

Я брожу по оазису, иногда выбираюсь из него на солнце, приглядываюсь к насекомым. И неожиданно сталкиваюсь с одной из жгучих загадок муравьиной жизни: на чистой площадке возле узенькой полоски зарослей софоры происходит нечто необычное.

Приходилось ли вам, читатель, когда-либо видеть переполох муравьиной семьи? Если, допустим, поднять камень, под которым обосновались муравьи вместе со своими личинками, куколками и яичками, то все жители муравейника в величайшей спешке начнут метаться по земле сперва в растерянности, потом в безудержном стремлении спасти свое добро. Еще муравьиный переполох легко увидеть, когда на муравьев нападают другие муравьи или когда муравьи выпускают в полет своих крылатых воспитанниц-самок и самцов или кто-либо нечаянно или по невежеству разворочает лесную муравьиную кучу. Величайший переполох царил и здесь среди крошечных муравьев-тетрамориум цеспитум. Этот муравей — один из распространенных и многочисленных жителей нашей планеты. Он очень неприхотлив и неразборчив в еде, для своего жилища легко приспосабливает разнообразные убежища, щели, норки, в том числе и брошенные муравейники других видов, он любит почву, хотя бы немного увлажненную.

Сейчас муравьи сновали в спешке по низенькому кустику полынки, с невероятной быстротой взбирались на него и столь же поспешно спускались вниз. Целая толпа крошек будто в помешательстве носилась и возле полынки на узеньком листочке злака, склонившемся к самой земле. С него один за другим сваливались участники этой вакханалии на землю, несколько мгновений катились вниз боком под откос, после чего каждый сворачивался клубочком и замирал в неподвижности.

Мгновенная смерть необычна для насекомых Обычно жизнь постепенно оставляет их тело. А здесь! Столь быстрый жизненный конец мог произойти только от внезапного поражения нервной системы. Уж не был ли ее причиной сильнейший стресс, нервное перевозбуждение?..

Ряды смертников росли прямо на глазах, а под листочком злака уже чернела изрядная кучечка погибших. Но не всех участников пляски смерти ожидал фатальный конец. Кое-кто из муравьев, свалившись и покрутившись на земле, бодро вскакивал и бежал по своим делам. Такие не гибли, хотя и принимали деятельное участие в этом страшном церемониале. Они, будто пройдя экзамен, доказывали свою способность к дальнейшей жизни и деятельности на благо общества со столь странными обычаями. (При помощи эксгаустера я изловил таких муравьев, и они в нем чувствовали себя отлично и на следующий день.)

Загадочная и казавшаяся нелепой пляска смерти продолжалась около получаса и, судя по кучке мертвых муравьев, которую я застал, увидев происходящее, тянулась столько же до моего прихода. И… внезапно прекратилась. Сразу. Будто по команде! Муравьи быстро успокоились и принялись за обыденные дела. Но рядом, примерно в двадцати сантиметрах от места происшедшей трагедии, вокруг небольшого входа начали высыпать на поверхность земли другие муравьи этого же вида и тоже заметались в величайшем волнении и спешке. Пробудилось и третье соседнее гнездо. Все эти три гнезда были родственны, хотя и сохранили каждое некоторую самостоятельность в своих делах. Но переполох соседей не сопровождался гибелью его участников. То ли проходила подготовка к предстоящему жесткому отбору, то ли состояние возбуждения первого муравейника передалось другим.

Пока я сидел возле муравейника, солнце припекло меня изрядно, захотелось пить и забраться в тень. Еще мне сильно мешал Кирюшка. Ему непременно хотелось знать, над чем так старательно трудится хозяин, и я боялся, что его нос, неосторожно сунутый в разгар муравьиного буйства, испортит все и расстроит мои наблюдения. Поэтому я, привязав собаку, стал наведываться к загадочным тетрамориумам. Жители первого муравейника были по-прежнему заняты обыденными делами, рыли землю, носили добычу. На втором и третьем вскоре оказалось несколько тесных группок. В центре каждой находился растянутый за ноги и усики муравей, тоже тетрамориум цеспитум. По давнему опыту я знал, что это значит На муравейнике поймали муравьев-чужаков, разведчиков. Их появление означало многое. Оно обычно предпринималось загодя, до начала массовых побоищ между неродственными муравейниками. Тут причина беспокойства была совсем другой, происходила как бы подготовка к предстоящей баталии, демонстрация противника и, главное, его запаха. Массовые битвы между муравейниками тетрамориум — обыденное явление. После них муравьи, как бы завершив акт регуляции численности, принимаются вновь плодить многочисленное потомство, готовясь для очередной кровопролитной междоусобицы. Все это было понятно. Но как понять увиденное в первом муравейнике?

К вечеру затих ветерок, перестали шуршать листья деревьев, и в наступившей тишине раздался тихий звон комариных крыльев. Днем они сидели в укромных уголках, в тени, в прохладе, возле ручейка, опасаясь показаться на жаре и сухости. Теперь же наступил час расплаты за вынужденное бездействие. Я не боялся нападения комаров. Разве это укусы, если вспомнить их полчища в Сибири или в Уссурийском крае! Но мои помощники были на этот счет другого мнения и заявили бурный протест против моего желания остаться ночевать в оазисе. В какой-то мере я был согласен с ними. Пришлось срочно забрасывать вещи в машину и подниматься в каменистую пустыню.