В пучине бренного мира. Японское искусство и его коллекционер Сергей Китаев - [37]

Печать резчика слева внизу: Тани Сэйко

Каталог 2008, т. 1, № 108, инв. № А.19253

Воспроизведен отпечаток из: Библиотека Конгресса, Вашингтон

Янагава Сигэнобу I

Yanagawa Shigenobu

柳川 重信

1787–1832

Поэты: Асаоки Рэкки, Хорикава Утамари

Гравюра принадлежит небольшой серии суримоно, которые иллюстрируют древние китайские и японские легенды о долгожителях. Данный лист посвящен даосскому отшельнику по имени Хуан Чупин (японцы произносили это имя Ко̄сёхэй). Согласно преданиям из книги “Шэнь сянь чжуань” (“Жизнеописания духов и святых”, яп. “Синсэндэн”, автор Гэ Хун, IV в.), он жил во время династии Цзинь (265–420) в округе Цзиньхуа провинции Чжэцзян. Когда ему было пятнадцать лет, родственники послали его со стадом коз на дальние пастбища. По дороге ему встретились даосские мудрецы, которые увидели в юноше чистоту и добросердечие и предложили ему учиться тайному знанию дао в пещере Двух Драконов на горе Цзиньхуа. Там он провел последующие сорок лет.

Все это время семейство ожидало его (и коз). Наконец старший брат Хуан Чуци отправился на поиски и после долгих блужданий обнаружил нимало не постаревшего пастуха в пещере. “А где козы?” – спросил брат, пришедший из дольнего мира. Чупин улыбнулся и легонько постучал палочкой по многочисленным камням, разбросанным на полу пещеры. И камни немедленно превратились в коз, изрядно увеличившись в поголовье по сравнению со стадом сорокалетней давности. Чуци так впечатлился, что забыл про жену и детей и решил остаться в пещере изучать даосскую магию. Спустя пять тысяч дней оба брата сияли юношескими лицами и не отбрасывали тени. Когда они решили спуститься вниз проведать семейство, оказалось, что все уже давно умерли. Они оставили эликсир бессмертия и научили тайным практикам несколько человек и снова исчезли в горах. Храмы, посвященные Хуан Чупину, до сих пор популярны в Южном Китае, Гонконге и на Тайване.

III-2

III-2A

Хуан Чупин в книге Хун Инмина “Чудодейственные следы бессмертных даосов и будд”

(“Сянь фо ци цзун”), XVII в.

Huang Chuping in the Book compiled by Hong Yingming “Miraculous Traces of the Immortals and Buddhas”

XVII c.

Сигэнобу, получив задание сделать новогодние суримоно к году Козы (или Овцы, а еще лучше Барана – китайцы имели на всех один иероглиф 羊), вспомнил эту старую легенду о бессмертном даосе. Вероятно, он знал старинную китайскую иконографию этого сюжета и воспользовался ею. Например, иллюстрированная история Хуан Чупина была в компендиуме книжника времен поздней династии Мин Хун Инмина 洪應明, который написал книгу “Чудодейственные следы бессмертных даосов и будд” (Сяньфо цицзун 仙佛奇蹤, 4 т.); история Хуан Чупина появляется там во втором томе.

Еще в Японии конца XVIII – начала XIX века пользовалась популярностью монументальная история даосских бессмертных “Ле сянь цюань чжуань” (яп. “Рэссэн дзэндэн” 列仙全伝 – “Полное жизнеописание сонма бессмертных”, 1791, 8 т.), которую составил Ван Шичжэнь 王世貞 (1526–1590). Там Хуан Чупин показывает свое волшебство брату.

В Японии еще раньше (в конце XV века) этот сюжет нарисовал Сэссю, копируя картину тушью знаменитого чаньского художника XII века Лян Кая. Хотя этот извод Сигэнобу вряд ли видел, очевидно, что он подключился к многовековой традиции интерпретации истории Хуан Чупина в Китае и Японии.

III-2B

Хуан Чупин с братом и козами в книге “Ле сянь цюань чжуань”

1791. Национальная парламентская библиотека, Токио.

Huang Chuping with Brother and Goats in the book compiled by Wang Shizhen “Lie Xian Quan Zhuan”

1791. National Diet Library, Tokyo.

III-2C

Сэссю

Хуан Чупин в стиле Лян Кая. Конец XV в. Свиток, бумага, тушь. 30 × 30 см. Национальный музей, Киото.

Sesshu

Huang Chuping. Painting in the style of Liang Kai. End of XV c. Scroll, paper, ink. 30 × 30 cm. National Museum, Kyoto.

В композиции из серии “Сопоставление семи взглядов на бренный мир” (Укиё нанацу мэ авасэ, ок. 1799) изображены две женщины с ребенком перед двустворчатой ширмой. На одной створке в технике монохромной живописи тушью нарисован мальчик верхом на быке, а на другой – Хуан Чупин, взмахивающий палочкой над камнем, из которого уже показалась голова козы. Идея композиции заключается в том, что бык и коза – зодиакальные животные. Бык олицетворяет первый год двенадцатилетнего цикла, а коза – седьмой. Считалось, что седьмой год после года рождения особенно счастливый. Возможно, мальчику как раз пошел седьмой год. То есть образ Хуан Чупина вполне присутствовал в сознании культурного среднего класса столичных жителей того времени.

Этот сюжет был актуален и в эпоху Эдо. За два десятка лет до Сигэнобу Ко̄сёхэя изобразил великий Утамаро.

В отличие от Сигэнобу Утамаро изобразил своего персонажа в манере средневековой живописи, восходящей к Китаю. Как было принято в весело-фривольных кругах японской городской культуры того времени, китайский даос приобрел миловидные до андрогинности черты и повадки удалого повесы. Стихотворения подчеркивают это эротизированное осовременивание и доместикацию. Первое (правое) стихотворение (автор – малоизвестный член поэтического кружка “Журавль” Хорикава Утанари) читается так: