В полночь упадет звезда - [49]
– Я думаю: а что если Лунава воротится? Она ведь не знает, что ни Добрушки, ни Затейки больше в живых нет. Она придет, ты ее впустишь…
– И что? – Горыня содрогнулась при мысли об этой встрече.
– Скрутишь ее. Ты девка вон какая здоровая, меня чуть не скрутила. А Лунава – она баба как баба, в годах уже. Ты ее двумя пальцами…
– И что мне с нею делать?
– В погреб запереть и за мной бежать бегом. Я уж с нею потолкую…
– Про кудесы? – догадалась Горыня.
– Что если и впрямь у нее? Я чую – нет их здесь, на Грознооковом дворе. Ты говоришь, Лунава была здесь на днях. Затея могла отдать ей. Ты говоришь, она сама уходить собиралась. А где Лунаву искать – я ума не приложу. Она не нашего корня, откуда она родом, я и не ведаю. Без путеводного клубочка не сыскать. А сюда она сама придет. Рано или поздно – придет.
Горыня задумалась. Жить в этой избе, где за три дня образовался второй покойник, в ожидании ведьмы-порчельницы ей совсем не хотелось. Что ей до тех кудесов? До Лунавы? Пусть она хоть жабой обернется!
– Нет, я в Круглодолье пойду! – объявила Горыня. – Сам стереги свою Лунаву. А у меня родня есть, «старый вуй» и чадь его. Меня бабка к ним послала. Довольно с меня этих клюк чародейных[24]!
– Ин как знаешь, – Верес вздохнул, явно разочарованный. – Мне тебя не приневолить.
Горыня нашла ему постельник и устроила на той лавке, где при жизни спала Затея.
– Как же я на этом спать буду? – Она с отвращением посмотрела на тот постельник, на котором умерла Затея, и сбросила его на пол.
– Сейчас поправим.
Верес взял топор и трижды несильно рубанул по лавке, приговаривая:
– Смерть отсекаю, жизнь оставляю! Смерть отсекаю, жизнь оставляю!
– Теперь ложись смело, не повредит, – добавил он, убирая топор. – Но постельник мы с нею сожжем. Возьми тот.
Себе он подстелил сена из стога и накрылся кожухом. Запах сена с холода сразу изменил воздух в избе, принес ощущение чистоты и бодрости. Верес заснул мгновенно – Горыня даже удивилась, услышав с той лавки ровное дыхание. Этот звук некоторое время не давал заснуть ей самой. Отец ее храпел во сне, тоненько подсвистывая, и к этому она привыкла; бабка Оздрава громко сопела, а Затея спала совсем неслышно – так что Горыня сомневалась, а дышит ли она. Верес не храпел, но дыхание его было слышно, и Горыня прислушивалась к нему, осознавая очередную перемену.
Вспомнив о Затее, испугалась было: а ну как та сейчас начнет биться о дверь погреба изнутри? Но почему-то сама не поверила, что это может быть. Да и Верес связал покойнице руки и ноги, прежде чем запереть. Звук дыхания Вереса успокаивал, возвращал в обычный мир, где живут обычные люди и не водится страшных чудес. Горыня еще не поняла, что он за человек, но одно в нем было совершенно ясно: твердая уверенность, что нет такой злыдни и нечисти, перед которой он, мужчина и сын Сварога, отступил бы.
Глава 7
Утром, подоив коз, Горыня не решилась зайти в погреб и принесла молоко в избу. Верес как раз проснулся и умывался у лохани.
– Что мы будем делать с нею? – Горыня выложила в миску на стол свежие яйца и полезла за остатками сала. – Я в погреб соваться боюсь. Вдруг войдешь, а она бросится… как ты на меня вчера!
– Не бросится! – Верес взглянул на нее сквозь текущую по лицу воду, но по голосу чувствовалось, что он не так уж в этом уверен. Какого цвета у него глаза, она все не могла разобрать, но скорее они были темные, чем светлые. – На краду положим. Хоть она и жаба, а в лесу зверям на съедение не покинешь. На сегодня еда есть?
– Репа есть. И сыр. Сегодня новый сделаю. Куда-то надо теперь коз девать…
Помыв репу, Горыня стала чистить ее и резать кружками.
– А что это за всевед-трава?
Что-то такое Верес уже упоминал, когда рассказывал о тех бабкиных кудесах, ради которых гонялся за Затеей.
– Это такая трава чудесная, что цветок на ней цветет один раз в год, – охотно начал объяснять он. – Иные говорят, в ярильскую ночь, иные – в рябиновую[25]. Всевед-травой ее зовут, потому как если кто ее возьмет, тот все на свете будет знать: что лес говорит, будет понимать, что звери говорят, и птицы, и гады. Будет такой человек во всем удачлив и богат, ему всевед-трава подскажет, когда начинать пахать, когда сеять, и все прочее. Будет у него скотина вестись, и любые болезни будет он лечить. Все желания она исполняет, и еще… – Верес запнулся.
– Что? – Горыня взглянула на него, подняв глаза от деревянной миски.
– Девки болтают, что в любви помогает, но это девичья забота. Главное-то что: всевед-трава такое человеку может поведать, что будет он знать, как жизнь себе продлить до ста лет… а говорят, что и до полной вечности.
– И много таких? – без особого доверия спросила Горыня. – Чтобы полную вечность жили?
– Да мне пока не встречались. Ищут-то всевед-траву много кто, а находит мало кто. Не такое это легкое дело. Она цветет один раз в год, и надо так подгадать, чтобы в лесу в нужном месте оказаться. Ну, это не так уж трудно, у нас все знают, где она растет.
– Какова она собою?
– Да ее сразу видно – листья вот такие пышные, резные, – Верес показал руками. – Растут из-под земли будто бы хвостом песьим.
– Это папоротник, что ли? – догадалась Горыня. – Я слышала, будто он раз в году цветет, да цветков не видала никогда.
Если ты сын бога Велеса и вдобавок оборотень, вряд ли твое место — среди простых смертных. И пусть никакое оружие, даже волшебное копье, не в силах убить тебя, обязательно найдется смельчак, который усомнится в этом. И тогда твоя судьба превратится в один бесконечный поединок — за право жить с людьми, а не с духами иных миров или с волками глухих чащоб; за право быть своим у своих; за право дарить любовь и быть любимым. И минует немалый срок, и будет пройден длинный путь, прежде чем род человеческий примет тебя таким, какой ты есть…
Женившись на знатной болгарыне, князь Ингвар приобрел не только влиятельную родню, но и претендентов на русские земли. Оскорбленная предательством, княгиня Ольга ушла из Киева, не желая делить мужа с другой женой и… тем самым поставила Русь под угрозу распада. Мучимая желанием избавиться от соперницы и сохранить владения, Ольга вынуждена решить для себя и другой вопрос: стоит ли сдерживать давно скрываемое влечение к побратиму мужа?..
Она росла вдали от Киева, в глухом уголке, где юных девушек по-прежнему отдавали князю-медведю, а судьбой их распоряжалась старуха-ведунья, чья избушка стояла на границе мира живых и мертвых. Племянница Олега Вещего, покорившего богатый Цареград, она была завидной невестой, а потому ее рукой планировали распорядиться в политических целях. Но характером и упрямством девушка пошла в дядю и все решила по-своему. Еще немного, и имя Ольги сделается известно не только по всем славянским землям, но и далеко за их пределами.
Северная Русь, конец Х века. Однажды на торгу Загляда, дочь купца, увидела Снэульва и полюбила его. Чтобы найти средства для женитьбы, он отправился за море. Но обратно юноша возвратился в рядах вражеской дружины, с мечом в руке, в числе тех, кто явился разорять, убивать и брать в полон. Казалось бы, не суждено Загляде найти счастье с человеком, пришедшим на ее родину как враг. Тем более что и Вышеслав Владимирович, молодой новгородский князь, неравнодушен к красавице, да и Тойво, сын знатного чудского рода, не прочь взять в жены богатую наследницу…
Каждая книга Елизаветы Дворецкой – это захватывающее приключение, мир Древней Руси, в который попадаешь прямо со страниц романа. Ее герои вызывают невольное уважение, их поступки заставляют переживать и радоваться, а их судьбы волнуют так, что невозможно оторваться, не дочитав до конца. Весной 914 года объединенное войско русских земель возвращается из похода на Хазарское море и везет немалую добычу. Нарушив договор, конница хакан-бека нападет на них на стоянке близ Итиля, чем вынуждает в жестоких сражениях защищать свою добычу и саму жизнь.
Бывает, что двое могущественных врагов – это лучше, чем один. Если они приходят одновременно и не ладят между собой. Оставив за спиной сгоревший дом и простившись с прежней жизнью, Хагир из рода Лейрингов пытается собрать войско, чтобы вернуть родной земле свободу и величие. Простой воин отправляется в дальний путь, чтобы спасти плененного конунга, еще не подозревая, что приведет в свое племя нового вождя. В походе он встречает Бергвида, законного наследника власти над страной. Но выйдет ли достойный правитель из человека, который вырос в рабстве и всю жизнь копил в сердце злобу на весь мир?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Перед большим походом в сарацинские страны Олав конунг из Хольмгарда приглашает воинов со всех концов света. Собирая зимой дань с племени меря, Свенельд сын Альмунда созывает охотников под ратные стяги. Среди мери есть желающие отправиться за добычей и славой в богатые серебром и шелком восточные земли, но этому решительно противится Кастан – жена мерянского князя Тойсара, умеющая колдовством подчинять себе волю и мужа, и недругов. Ей должна помогать ее дочь, красавица Илетай, лучшая невеста Мерямаа. Однако даже мудрая Кастан не знает всех желаний своей дочери.