В поисках оружия - [79]

Мы осмотрели крейсер, его вооружение, каюты и огромное хозяйство. Затем нас пригласили в кают-компанию за общий стол. Моряки старались сделать приятным наше пребывание на корабле. Во время обеда мы расспрашивали о некоторых подробностях боя у Доггер-банки, в котором участвовали наши собеседники. Английскому морскому штабу удалось перехватить и расшифровать германскую радиограмму о выходе в море немецкой крейсерской эскадры адмирала Хиппера. Это позволило англичанам встретить немцев, перехватить их и сильно потрепать.

В связи с этим эпизодом уместно вспомнить, какую большую услугу англичанам оказали русские моряки. В начале войны у острова Оденсхольм, при входе в Финский залив, затонул, наткнувшись на русскую мину, германский крейсер «Магдебург». Спустившийся для осмотра подорванного корабля русский водолаз нашел там секретный германский радиокод. Находка эта принесла громадную пользу как русскому, так и в особенности английскому флоту. В бою у Доггер-банки англичане потопили немецкий крейсер «Блюхер» и сильно повредили другой — «Зейдлиц»; на последнем вспыхнул сильный пожар, и 165 человек его команды погибли от взрыва.

В этом бою на крейсер «Лайон», как на флагманский корабль, был направлен сосредоточенный огонь почти всей германской эскадры. Крейсер получил наибольшее число попаданий. Адмирал Битти перенес свой флаг на другой корабль. Несмотря на полученные серьезные повреждения, «Лайон» все же дошел до родных берегов.

Офицеры крейсера показали снаряды и осколки, которые попали в корабль, — все было сохранено и служило теперь украшением кают-компании, как память о том бое.

Переход через Северное море мы совершили на одном из самых быстроходных кораблей английского флота — «Биркенхейде», делавшем до 27 узлов. Этот крейсер строился на верфях Англии для греческого флота, но из-за войны был реквизирован и украсил собой могучую эскадру Битти.

В три часа дня без свистков и гудков «Биркенхейд» тронулся в путь, оставляя за собой раскиданную на рейде громаду боевых кораблей.

Крейсер миновал исполинский мост, соединяющий берега Шотландии с островом Люст-Эйланд. Остались позади и бесчисленные караваны тральщиков, которые все время расчищали фарватер от мин, поставленных немецкими миноносцами. Крейсер вышел в открытое море, развив скорость хода до наивысшего предела.

Море было как зеркало. Уже стемнело, когда после обеда в кают-компании и традиционного тоста за счастливое путешествие, я вышел на палубу. Полная луна освещала тихую рябь воды. От бешено вращающихся винтов за кормой кипел и бурлил длинный хвост, мириады брызг сверкали в лунном свете.

На утро следующего дня вдали показалась скалистая гряда с заснеженными верхушками гор. Они четко вырисовывались на фоне восходящего солнца. Это была Норвегия.

От командира корабля я узнал, что при быстроходности крейсера атаки подводной лодки не представляют для него особой угрозы. Однако около порта Берген нам пришлось сойти с корабля. Ход его замедлили. И этот момент сулил большую опасность: крейсер легко могли торпедировать. Несмотря на то что мы плыли уже по водам нейтрального государства — Норвегии, такое нападение было вполне возможным. Немцы не считались ни с какими международными соглашениями: мы знали уже о нескольких случаях, когда они топили суда в территориальных водах государств, не участвовавших в войне.

Вскоре к крейсеру присоединился вышедший нам навстречу норвежский миноносец. Он пошел параллельно «Биркенхейду», охраняя нас от атак германских подводных лодок. Потом показался паровой катер. Мы перебрались в него на ходу крейсера, а он, не теряя буквально ни секунды, направился обратно в Англию.

Около двух часов занял переезд по фиорду от моря до Бергена. Мы плыли по узкому извилистому заливу, глубоко вдающемуся в материк. Крутые скалы обрамляли его берега. Это был один из самых красивых уголков, который мне когда-либо пришлось посетить. Шхеры Бергена превосходят по красоте и живописности знаменитые ландшафты Швейцарских Альп.

Паровой катер быстро приближался к гавани. Две круглые старые башни, построенные, вероятно, в средние века, украшали вход в гавань.

На пристани нас ожидало несколько человек. Среди них были также вызванные по телеграфу и проживавшие в Бергене английский и русский консулы. Здесь разыгрался эпизод, глубоко запавший в мою память. Выйдя из катера, адмирал Русин поздоровался с английским консулом. В изысканных выражениях он поблагодарил англичанина за хлопоты и заботы при отправке на родину русских солдат-инвалидов (в то время происходил взаимный обмен инвалидов, бывших в плену). Русскому консулу адмирал Русин руки не подал и объявил, что тот смещен с должности за безобразное и преступное отношение к обязанностям, которые он должен был выполнять как представитель русского государства.

Этот эпизод показывал, что в царской России не обращали должного внимания на выбор консулов. Зачастую их обязанности исполняли не русские подданные, а местные жители из купцов или торговцев, не связанные с государством, которому они должны служить...

С пристани мы направились в одну из ближайших гостиниц. Берген довольно обширный городок с населением около 70 тысяч человек. Часть его лежит в котловине на берегу фиорда, а часть — на расположенных амфитеатром высотах. Особенно красивый вид на город открывался вечером, когда мы смотрели на огни домов, мерцавшие на высоких горах.