В походе с Фиделем. 1959 - [13]

В конце передачи Фиделю сообщают, что американское правительство готово, если Революционное правительство попросит, отозвать свою военную миссию.

Опережая вопросы журналиста, Фидель молниеносно дает ответ:

— Оно готово отозвать миссию, если наше правительство попросит. Об этом и просить не надо, американское правительство должно отозвать ее. Правительство Соединенных Штатов не имеет права иметь здесь постоянную миссию, это во-первых. Это прерогатива не государственного департамента, а Революционного правительства Кубы.

Так вот, я считаю, что об отзыве миссии не может быть двух мнений. Об этом я могу судить, потому что это касается вооруженных сил. И скажу откровенно: эта миссия занималась подготовкой солдат, которые в течение двух лет сражались против нас. Так что же вы думаете, мы пойдем на выучку к этой военной миссии?.. Кроме того, к чему привела работа этой миссии? К тому, что солдаты проиграли войну… Так чему же они могут изучить нас? Уж лучше пусть ничему не учат! А мы и впредь будем сами заниматься подготовкой нашей армии. Ибо войны выигрывают не те, у кого есть только оружие, а те, кто руководствуется высокой моралью, разумом и защищает справедливое дело.

После выступления Фиделя в телепрограмме «Перед лицом прессы» все кубинцы и весь мир поняли, что на Кубе произошла по-настоящему народная революция.

Глава IV ФИДЕЛЬ КАСТРО И ЧЕ ГЕВАРА В КРЕПОСТИ ЛА-КАБАНЬЯ

Вечером 8 января, после окончания выступления Фиделя в «Колумбии», я сопровождал Че Гевару от Ла-Кабаньи до бывшей главной казармы тирании. Героический партизан хотел приветствовать своего Главнокомандующего. Их встреча происходила спустя несколько месяцев со времени прощания в Сьерра-Маэстре, когда Че начинал свой поход к центру страны.

Че консультируется с Фиделем о своих обязанностях на новом посту. Затем Фидель интересуется, как обстоят дела, и Че просит меня проинформировать Главнокомандующего. Среди различных эпизодов я вспоминаю о том, что произошло 3 января. Командир Колонны № 8 имени Сяро Редондо приказал собрать три тысячи сдавшихся в плен солдат, которые еще продолжали жить в крепости Ла-Кабанья вместе с победившими партизанами. Жестко, строго и резко Че разъяснил им, что в крепости находятся как солдаты армии неоколоииалъной республики, так и бойцы революционной армии, «состоящей из грубых крестьян, которые должны проходить военную подготовку». Он добавил, что партизаны еще не обучены по-военному маршировать и отдавать приветствие, а поэтому солдаты и партизаны должны учиться друг у друга: «Партизаны должны научиться у вас, солдат, дисциплине, а вы должны научиться у партизан, как выигрывать войны».

Фидель весело смеется. Всегда интересующийся чисто человеческой стороной повседневных событий, он слушает рассказы о самых невероятных сценах, которые в то время происходили повсеместно. Например, члены отрядов Народной милиции, которые создавались по инициативе масс, препроводили в крепость всех захваченных ими батистовцев. И каково же было удивление арестованных военачальников диктатуры Эметерио Сантовениа и контр-адмирала Касановы, когда охранявшие их партизан Медель и его товарищ уступили свои койки, а сами разместились на полу.

Несколько дней спустя, 11 января, Фидель прибыл в Ла-Кабанью. Первой, от кого я узнал о его приезде, была моя маленькая дочка Маритере, которая, увидев Фиделя, радостно закричала: «Папа! Фидель здесь! Скорее фотоаппарат! Давайте фотографироваться!»

Услышав это, Главнокомандующий удивился, что такая маленькая девочка хочет сфотографироваться вместе с ним, наклоняется, берет ее на руки и, сев в кресло, просит меня принести фотоаппарат, чтобы доставить удовольствие Маритере, которая, устроившись на коленях у Фиделя, играла с маракас.

Все мы, родители, уверены, что наши дети чудесны. И я, естественно, не считаю себя исключением.

Несколько месяцев спустя Куба подверглась диверсиям со стороны янки. Маритере слышала слово «янкн» в семье, по радио и телевидению и, конечно, в выступлениях Фиделя и хотела понять, что же оно означает. Девчушка просто не могла представить себе это зло, угрожавшее всем нам. Однажды она не могла больше сдерживаться и, оказавшись со мной наедине, доверчиво спросила: «Папа, янки — это болезнь?»

Только спустя годы Маритере узнала, что янки — это не просто болезнь, это язва.

Но вернемся к событиям того дня, 11 января. В конце долгой беседы с Че Фидель сказал ему о своем желании перевести меня на работу к себе. Герой Санта-Клары, у которого я работал старшим помощником, согласился. Фидель сказал, что окончательный перевод будет несколько позже, однако уже в тот вечер пригласил меня совершить поездку по городу.

Когда мы отъехали от крепости и проехали туннель под Гаванской бухтой, Фидель, сидевший рядом с шофером, вдруг услышал шум автомобиля, настигавшего нас с невероятной скоростью. Через секунду машина обогнала нас справа, и Фидель узнал сидящих в ней людей. Это были товарищи по подполью, которые несколько дней назад заняли прежние полицейские участки, присвоили себе офицерские звания и, подобно многим бойцам, не расставались с автоматами.