Валерию показалось, что после этого случая он был отмечен особым вниманием осьминогов — двое или трое из них постоянно крутились вблизи него. Он потратил немало времени, наблюдая за ними, и заметил немало интересного. Оказалось, например, что у каждой пары щупалец есть свои обязанности: одни, самые длинные, служили ходулями для передвижения по дну, ощупывала предметы другая пара. Имелась еще одна пара гибких рук, которой осьминог будто бы подавал сигналы.
— Вот это уже работа воображения, — сказал Тукало, когда Валерий поделился с ним своими наблюдениями. — Скорее всего вы видели «сторожевые» щупальца. Они бодрствуют во время сна и охраняют животное.
— Но мне показалось… — упрямо начал Валерий.
— А то, что показалось, изложите в статье для вашей газеты… Так сказать, для занимательности. В прессе это, возможно, и принято… Но в пауке недопустимо, юный друг мой…
Он демонстративно отвернулся от Валерия, еще раз напоминая, что не одобряет выбор руководителя экспедиции.
Людмила Николаевна и Валерий потратили немало времени, чтобы удобно устроиться в «колоколе». Нужно было так расположить аппаратуру, чтобы она занимала как можно меньше места, но чтобы доступ ко всем приборам был свободен. Много хлопот доставляла мебель, Валерий удивлялся, что вместо легких складных стульчиков здесь были пластмассовые кресла с настоящими деревянными ручками. Оказалось, что это сделано не случайно и не по женской прихоти. Такие кресла включили в меблировку подводного дома специалисты-психологи. Они говорили о так называемом «человеческом факторе» в конструировании вещей и полагали, что, опустив руки на деревянные, а не пластмассовые подлокотники, человек почувствует себя уютнее и — что самое главное — не таким оторванным от других людей на берегу. Кресла меняли форму, приспосабливаясь к фигуре и позе человека. Так же были устроены и откидные койки. Среди прочих имелся громоздкий секретер с многочисленными ящиками. Психологи считали его очень важным предметом в создании привычной атмосферы «одушевленности».
Салон был соединен трубой-коридором с закрытым бассейном-дельфинарием. Люди часто навещали животных.
— Потерпите, маленькие, скоро выпущу, — ласково уговаривала дельфинов Людмила Николаевна.
— Скоро, скоро! — трещала Актриса.
— Скоро, скоро? — спрашивал Пилот, молотя хвостом и становясь вертикально в воде.
Несколько раз к подводному дому приплывали осьминоги, рассматривали людей, водили щупальцами по пластмассе и уходили во мрак. Валерию казалось, что и тогда, когда их не было видно, они наблюдали за людьми. Он постоянно чувствовал себя скованным.
Людмила Николаевна очень заинтересовалась осьминогами. Она рассказала Валерию, что октопусы легко поддаются дрессировке, и предложила:
— Давайте попробуем на этих. Только сначала вам придется наловить для них крабов.
Способности осьминогов превзошли все ожидания. После нескольких сеансов моллюски безошибочно узнавали геометрические фигуры. Стоило им показать квадрат, как они мчались к окошку, чтобы получить еду. Ромб же означал, что сейчас включат сильный прожектор, и восьмирукие поспешно уходили с того места, куда должен был ударить луч.
— Не думала, что они так быстро усвоят, — удивленно говорила Людмила Николаевна. — Пожалуй, они могут соперничать с дельфинами. — В ее устах это был наивысший комплимент.
Однако осьминогам дрессировка не очень нравилась. Выполнив несколько упражнений, они уплывали.
— Надо всерьез заняться ими. Для начала поймаем одного, — сказала женщина.
Вдвоем они приготовили аквариум, обеспечив будущему пленнику постоянную подачу воды. Валерий вызвался осуществить операцию, шутливо закодированную ими «НК» — новая квартира. Он связался по телефону со Славой и попросил спустить в грузовом контейнере несколько пустых бочек и мелкую сетку. Когда контейнер был получен, Валерий надел водолазный костюм и расставил бочки вокруг «колокола».
Ждать пришлось долго. Спруты почему-то не хотели селиться в бочках, хотя все книги — и специальные, и популярные — в один голос утверждали, что стоит осьминогу увидеть пустой сосуд, как он со всех восьми ног спешит к нему. Только спустя больше двадцати часов один спрут наконец-то появился у ближайшей к «колоколу» бочке. Он исследовал ее, затем подплыл к «колоколу», стал шарить щупальцами по пластмассе, будто сравнивая ее на ощупь с материалом бочки.
Людмила Николаевна увлеченно следила за его манипуляциями и наконец произнесла:
— Он действует так, будто у него есть разум.
Валерий вспомнил определение «октопус сапиенс» и улыбнулся.
Осьминог так и не полез в бочку. Но людям — во всяком случае так им тогда казалось — помогло почти невероятное стечение обстоятельств. Спрут оказался одним из старых знакомых, и когда Людмила Николаевна взяла в руки квадрат из осьминожьей «азбуки», он решил, что сейчас его будут кормить. Спрут подплыл к окошку шлюз-камеры. Но для того, чтобы угостить его через окошко, нужно было сначала установить давление воздуха в камере, равное давлению за стенами «колокола», и последовательно включить механизмы. Обычно все это готовилось заранее, но сейчас Людмила Николаевна поспешила открыть шлюз-камеру. Она ошиблась совсем ненамного, но этого было достаточно, чтобы струя морской воды ворвалась в воздушный отсек, втащив туда и осьминога. Включилась автоматическая система безопасности, отсек блокировался, и осьминог оказался в плену.
