В плену чужой страсти - [29]

Она вздрогнула, но не от холода.

- Что вам принести? - спросил бармен. - Я советую вам взять горячий шоколад с мятой. Он поможет вам согреться.

- Не надо, - ответил Льюис. - Мы согреемся сами.

Он положил ноги Сьюзен себе на колени. Она ахнула, когда его холодные руки коснулись ее ног, а потом прижалась к его груди. В его объятиях она чувствовала себя в безопасности.

- Теперь, - сказал он, - назови мне причину, которую тебе не выразить словами.

На секунду Сьюзен забыла, о чем они говорили.

- Я ненавижу эту вечеринку. - Она положила голову ему на плечо. - Я вообще не люблю вечеринки, но эту особенно. Обычно я придумываю оправдание и остаюсь дома, но в этом году Томас не оставил мне выбора.

- Почему ты избегаешь вечеринок?

- Разве это непонятно? - Она всегда была одна. Казалось, что гости боятся разговаривать с ней. - Вспомни свадьбу Мэри и Хэнка.

Льюис нахмурился:

- На вечеринках ты чувствуешь себя жалкой неудачницей?

- В точку. Гости болтают друг с другом, а я с глупой улыбкой гадаю, пригласит ли меня кто-нибудь присоединиться к ним.

- А сама ты боишься к ним присоединиться.

- Не боюсь. Скорее, я ощущаю барьер между собой и людьми, и это неспроста. Я могу подойти к ним, но буду чувствовать себя аутсайдером, которому нечего сказать. Ты видел Мэри. Она говорит со мной только о работе. А из всех сослуживцев она относится ко мне лучше всех.

Было неловко слушать, как Сьюзен жалуется. Ей не нравилось откровенничать. Однако она охотно делилась своими мыслями с Льюисом. Она не понимала, почему рядом с ним у нее развязывается язык.

Она продолжала:

- Обычно мне все равно, что думают коллеги и сотрудники. Мне не обязательно с ними дружить. Хотя иногда… Вот поэтому я остаюсь дома.

- Ты можешь проводить время со своей семьей, - сказал он.

- Я стараюсь, но Томас любит вечеринки, а у Линуса своя дружеская компания. На их фоне я выгляжу как грустная младшая сестра.

- Итак, ты согласилась подыграть мне не только для того, чтобы отомстить завистницам, но и чтобы не чувствовать себя одинокой. Ты это хотела мне сказать?

- Вроде того. - Слова по-прежнему казались ей неубедительными. - Ты когда-нибудь хотел быть человеком, которого все замечают? В хорошем смысле.

- Ты хочешь быть крутой? - спросил Льюис.

- Из твоих уст это звучит по-детски.

Хотя он, наверное, прав.

Она почувствовала, как большой палец Льюиса гладит ее бедро, медленно и размеренно. Она расслабилась.

- Не крутой, а особенной, - наконец сказала она. Льюис открыл рот, чтобы возразить, но она остановила его, покачав головой. - Мои братья, мать и даже отец, когда он был жив… Люди обращали на них внимание. Людей волнует мнение Кольеров. Я тоже хочу, чтобы со мной считались, - тихо произнесла она.

Льюис уставился на женщину, прижавшуюся к его боку. Почему она не считает себя особенной?

- О, дорогая, - прошептал он, убирая тонкую прядку с ее лица.

Он понимал, что она имеет в виду: это было ощущение своей неполноценности. Ожидание момента, когда тебя объявят чужаком и попросят уйти. И хотя Сьюзен меньше всего должна так себя чувствовать, он знал, что ему не удастся ее переубедить.

Она спустила ноги с его коленей, немного отстраняясь, и ему это не понравилось.

- Ты знаешь, сколько сослуживцев хотели поговорить со мной с тех пор, как мы начали встречаться? Теперь они смотрят на меня по-другому. А Кортни и Джинджер из кожи вон лезут, пытаясь привлечь мое внимание. Пусть это глупо, - сказала она, - но мне нравится внимание. Вот почему я хотела, чтобы ты пришел со мной на вечеринку. Возможно, это мой единственный шанс стать популярной.

- Я бы ни за что не назвал тебя глупой, - ответил он.

Она принялась ковырять пальцем клетчатое одеяло.

- Если желание быть популярным - преступление, тогда будет виновато полмира.

Включая его самого.

- Но ты ошибаешься, - продолжал он. - Чтобы иметь весомое мнение, не надо быть в центре внимания.

Как он и ожидал, она тихонько усмехнулась.

- Ты можешь получать столько лести и популярности, сколько захочешь, но на самом деле тебе необходимо только одобрение дорогих тебе людей. Даже одного человека.

- Тебе легко говорить…

- Ты не знаешь себе цену. Ты дорога своей семье. Я знаю, ты не веришь в это, но ты важна для своих братьев. А Мэдди…

Она улыбнулась при упоминании своей племянницы.

- Мэдди - мой маленький ангелочек.

Льюис подумал, что еще одним ее ангелочком скоро станет Ноэль. Сьюзен не настолько ужасна и непривлекательна, как она думает. На самом деле она потрясающая.

Если бы кто-нибудь сказал ему несколько недель назад, когда они обсуждали их затею, как хорошо ему будет со Сьюзен, Льюис не поверил бы. Он не добился бы и половины успеха, если бы она не была рядом с ним.

Глядя на нее сейчас, когда вокруг нее мерцали белые огни, он подумал, что никогда не видел ничего прекраснее.

- Ты важна для меня, - сказал он. Благоговение в его голосе не могло передать его чувства. - Очень.

По ее взгляду он понял, что она ему не верит.

Ну, он знает лучший способ убедить Сьюзен. Притянув к себе, он поцеловал ее.

- Давай сбежим, - тихо произнес он.

- Я не могу. Я обещала Томасу. - Ее аргумент был бы намного убедительнее, если бы она не целовала его в ответ. В конце концов, она отстранилась от Льюиса. - Кроме того, я хочу танцевать.