Тори сделала шаг и оказалась… в пустом зале. Не было никакого собрания. Большой овальный стол в полном одиночестве сверкал своей идеальной полировкой.
Тори моргнула и замялась. Она уже хотела снова выйти и спросить, что происходит, когда от стены отделилась какая-то фигура. Мужчина. Высокий. С прямой осанкой и широкими плечами. Его силуэт четко выделялся на фоне окна.
В ней шевельнулось предчувствие. Какая-то непостижимая уверенность, что она его знает.
Наконец он оказался достаточно близко, чтобы можно было разглядеть его лицо.
Тори судорожно вздохнула. Ее руки опустились. Что-то тяжелое ударило ее по ноге, прежде чем с мягким стуком упасть на ковер. Взгляд ее был прикован к лицу мужчины, остановившегося перед ней на расстоянии вытянутой руки.
Бронзовая кожа плотно обтягивала безупречную костную структуру, от которой пришел бы в восторг сам Микеланджело. Решительный подбородок. Твердо сжатый чувственный рот. Глаза скорее черные, чем темно-карие. Выдающийся с горбинкой нос. Красота скорее властная, чем классическая. И черные как смоль волосы. Очень мягкие.
Воспоминания нахлынули на нее. Дрожь в ее руках перешла в тремор. Сердце бешено стучало. Похищение, выстрелы.
Глаза щипало от слез. Тем не менее Тори постаралась сдержаться.
На лице мужчины не было видно никаких шрамов. Серый приталенный костюм мог достойно конкурировать с любым костюмом из дорогого гардероба ее отца. Белая рубашка подчеркивала загорелую кожу. Вязаный шелковый галстук добавлял нотку городской искушенности.
Но… этого просто не могло быть!
- Я думала, тебя убили.
Собственный голос показался Тори чужим, хриплым и невнятным. Но мужчина все понял.
- Да, это многое объясняет.
Его голос! Такой глубокий и бархатный. До этого Тори слышала только его шепот. Они оба старались говорить тихо, чтобы не привлечь внимание бандитов.
- Это ты?
Тори хотелось прикоснуться к нему, удостовериться, что это не мираж. Но все в ней словно окаменело.
- Это я, Тори.
Ашраф смотрел на поднятое к нему лицо.
Он вспомнил момент, когда узнал, что она жива. Жива и в безопасности. Облегчение было таким сильным, что на мгновение ему стало трудно дышать.
Он был готов к этой встрече, и все же реальность превзошла его ожидания.
Возможно, дело было в ее глазах. Ашраф всегда думал, какого они цвета? Теперь он знал.
Светло-голубого. Цвета одного маленького скромного цветка, растущего в горных долинах Зе-Альде.
Их взгляды встретились.
Ашраф восхищался Тори. Она была смелой и сильной и умела скрывать свой страх. Тогда он нашел комфорт и забвение в ее гибком теле.
Но сейчас он никак не мог ожидать такой сильной реакции.
Ашраф заметил, как участился его пульс. Ему хотелось прикоснуться к ней. И не только прикоснуться. Ему хотелось…
Он засунул руки в карманы и отступил в сторону.
Она моргнула, ее рот приоткрылся, словно ей не хватало воздуха.
- Тебе нужно сесть, - сказал Ашраф и выдвинул для нее стул. И не мог не отметить, что даже в таком состоянии в ее движениях была какая-то особая грация. Раньше он думал, что, возможно, приукрасил свои воспоминания, наградив ее качествами, которыми она не обладала. Что его чувство вины превратило ее в нечто более удивительное и прекрасное, чем она была на самом деле.
Тори была такой же, как на фотографии, которую послал ему агент. И в то же время…
Овальное лицо с правильными чертами. Красивые губы. И эти изумительные глаза. Даже легкий налет усталости, казалось, придавал ей какую-то особую прелесть. Светлые, почти платиновые волосы были подняты вверх, оставляя лицо открытым. Ее красоту нельзя было назвать классической, и в то же время ни один мужчина не мог бы удержаться, чтобы не бросить на нее еще один взгляд.
Его пульс тут же участился.
На секунду взгляд Ашрафа задержался на ее груди, быстро поднимающейся и опадающей под белой блузкой. Она казалась пышнее, чем он это помнил…
- Можешь ли ты сесть, а не нависать надо мной, как скала?
Ашраф улыбнулся. Да, это была та самая женщина. Насмешливая и упрямая. Как ему повезло, что в ту ночь он не оказался в компании какой-нибудь истерички.
Он подтянул к себе стул и сел напротив.
- Ты и в самом деле настоящий…
Тонкие пальцы коснулись его щеки.
Две вещи поразили Ашрафа.
Во-первых, никто в эти дни не прикасался к нему. Последние два года он был очень занят, и у него давно не было любовницы. Плюс его позиция означала, что случайные прикосновения исключались.
Во-вторых, рука Тори дрожала. Возможно, он был не прав, явившись без предупреждения. Но он не знал, что она считала его погибшим. Если бы он знал…
- Да. Я настоящий.
Он поймал ее руку и почувствовал учащенный пульс. И слабый аромат. Чего-то сладкого и соблазнительного, с цитрусовой ноткой. Он вдруг вспомнил ту ночь, которую они провели вместе. Тогда он не обратил на это внимания, но на каком-то подсознательном уровне, видимо, этот запах все же остался в его памяти. Что одновременно и возбуждало, и тревожило его, напоминая, как близки они были к смерти.
Ашраф отпустил руку Тори и, слегка касаясь, провел по ее щеке костяшками пальцев. Его кровь закипела.
Раньше он думал, что его реакция на Тори была обусловлена опасностью и сознанием того, что он может умереть. И то, что происходило с ним сейчас, вероятно, было отголоском той ночи.
