В огненной купели - [27]

Подавляющее же большинство старателей работали в соответствии с законодательством, постоянно оформляли разрешение на добычу благородного металла. Такие письменные документы брали многие жители села ещё в довоенное и послевоенное время и кормились этой работой. Очень много быньговских старателей участвовало и погибло в трёх войнах: Финской, Великой Отечественной и Японской. Те, кто вернулся живым, продолжали эту работу.

Мой старший брат Авдей, демобилизовавшись с флота в 1946 году, со своим сватом Фёдором Барановым мыли золото в свободное от работы время на старых разрезах, которые остались после гидравлики. Помню, как 7 апреля 1947 года, в праздник Благовещения, вся наша компания: брат, его жена Сима, сестра Таня, Фёдор Баранов, да мы с братишкой Георгием, отправились посмотреть место для добычи золота. Стояла тёплая погода, даже гроза началась под вечер, но лёд на разрезе всё ещё стоял. Мы все пошли берегом, а Сима решила по льду, напрямик.

– Куда ты? Провалишься! – закричал брат.

– Да ну! Лёд вон, какой толстый, плясать можно, – засмеялась она и топнула ногой, как в пляске. И в ту же секунду провалилась под лёд с головой. Хорошо, что вынырнула в ту же лунку. Брат быстро подполз к ней и вытащил за руку. Пришлось быстро возвращаться домой, где Сима переоделась в сухую одежду и отогрелась на печи. После долго вспоминали со смехом, как Сима за золотом ходила.

Но Баранов всё-таки снова позвал нас искать место, для чего взял старательский ковш на длинной деревянной ручке. Зачерпнув песка, он стал промывать его, выкидывая крупную гальку и камушки, предварительно осматривая, не самородок ли попался. Постепенно на дне остался лишь очень тонкий слой мелкого песка, в котором кое-где проблескивали мельчайшие частички золота.

– Ну что, золото есть, – сказал Фёдор. – Здесь и поставим вашгерд, место удобное.

Вашгерд – приспособление для промывки золотоносного песка. Его делали сами старатели или заказывали плотнику. Оно представляло собой деревянное корыто с бортиками, шириною около метра и длиною около двух метров, ставилось наклонно на ножках. Дно перегораживалось планками, пространство между ними закрывалось рогожей или шкурой, а порой еловыми лапами. Наверху ставился ящик, дно которого заменяла металлическая решётка. Сверху устанавливался ручной насос, изготовленный, как правило, тоже самодельным способом. На решётку накладывался песок, кто-то качал воду насосом, песок протирали лопаточками или скребками. Часто это делали женщины или подростки. Золото с мелким песком проваливалось сквозь отверстия решётки и, как более тяжёлый металл, оседало на рогоже, а галечник и пустой песок уносило водой.

Здесь только работай, качай воду да песок подсыпай! Его подвозили тачками вручную, или же на лошадях таратайками, то есть специальными тележками для перевозки песка или руды. Простое нехитрое, но очень удобное приспособление в виде глубокого ящика на двух колёсах. Поставят его за ключиной на оглобли, привяжут верёвочной петлёй – и готово! Нагружай, сколько лошадка потянет. Возница, он же грузчик, идёт рядом с лошадью. Подвезёт, отвяжет петлю и одним движением опрокидывает таратайку. Теперь уже сам садится в порожний кузов и едет обратно, к месту погрузки.

Лошадей раньше, до коллективизации, у старателей было много, по документам около четырёхсот голов числилось. После войны, когда значительно повысили налоги, многие отказались от их содержания, и они остались лишь в редких старательских семьях.

Брат мой тоже возил песок вручную, на тачке. Так и работали, днём на Осиновском руднике, а долгими летними вечерами – на своём участке. В конце работы соберут золото ртутью, прожмут её через тряпку, остаётся золотой песок. Вот здесь и начинается самое главное таинство: ссыплют его в объёмистую металлическую ложку и плавят на паяльной лампе или на горячем угле. Все примеси выгорали, и оставался лишь слиток чистого золота. Его взвешивали на точных маленьких весах и несли в золоторудную контору, где проверяли его качество, вес, и выдавали специальные боны, похожие на красные почтовые марки, которые заменяли деньги. В центре села стоял специальный магазин «Торгсин», что обозначало «торговля с иностранцами», где на боны можно было купить любые дефицитные товары, от швейной иглы до меховой шубы, и любые продукты, которые не всегда были в сельпо.

После войны государству золото было также необходимо, для восстановления народного хозяйства, поэтому для старателей не жалели дефицитных товаров. Авдей купил тогда импортный велосипед «Мифа», из Германии. Какое это было чудо в те годы! Он сиял всеми красками, на руле был рычажный тормоз и фара для освещения, которая питалась от маленькой динамки. Позади также была маленькая фара и металлический багажник. Велосипед тогда был примерно такой же покупкой, как сейчас машина-иномарка и посмотреть на него приходили даже жители соседних улиц.

Брат усаживал впереди на раму свою молодую супругу, меня сзади на багажник и мы катились по своей улице, на зависть моих приятелей. Этот велосипед служил нам более двадцати лет, без серьёзных поломок. На нём ездили все, даже я ухитрялся кататься под рамкой, так как с седла не доставал до педалей. Скукожишься, сунешь правую ногу под раму, левой оттолкнешься и едешь всем на удивление! Далеко не уедешь, но вокруг дома прокатишься.