В одну реку дважды. Сирийская война глазами русского наемника - [27]

Неожиданно с позиции противника раздался рев запущенной управляемой ракеты. Через несколько секунд реактивный снаряд превратил мощный пикап сирийцев с крупнокалиберным пулеметом в кузове в груду искореженного металла — они просто не укрыли джип, решив, что бойцам Свободной армии не до них. «Когда же сирипуты наконец научатся воевать, или у них за пять лет войны всех умных поубивало?» — в который раз досадовал в адрес союзников Мартин.

Ближе к вечеру стало окончательно ясно, что «Соколы» в атаку так и не пойдут. Оставаться на месте не было смысла. Если под покровом ночи духи, знающие каждый камушек в этом лабиринте построек, пойдут вперед, то может случиться так, что рассвет встретят не все. Легионерам стало понятно, что командование планировало только движение вперед, о другом развитии событий никто даже не задумался, поэтому ни подвоз боеприпасов, ни эвакуация раненых для группы русских наемников не были предусмотрены.

Ратник принял решение: «Как только начнет смеркаться, спускаемся обратно в ущелье». В этом был свой резон: все оружие, оставленное на исходных позициях, было наведено на городок и обеспечивало отход. К тому же «Соколы» и иранцы оставались на месте и, как бы кощунственно это ни звучало, на какое-то время могли послужить отвлекающими объектами для духов.

Двинулись, рассчитав примерно так, чтобы на полпути вниз уже быть прикрытыми темнотой ущелья. Идти пришлось, выискивая новый маршрут, так как тот, утренний, для спуска не годился. Пробирались сквозь кустарники, цепляющиеся за одежду, нащупывали проходы в скальных выступах, несколько раз вынужденно возвращаясь на исходную точку пройденного отрезка, из-за того что упирались в тупик. Вспомнили матерным словом всех, кто был причастен к их теперешнему положению.

После продолжительного и рискованного из-за быстро наступившей темноты спуска, исцарапанные и с ноющими от напряжения голеностопами, наемники подошли к месту, с которого начали подъем. На площадке внизу ущелья сделали короткую передышку, но оставаться долго на одном месте было опасно, и легионеры, толком не отдохнув, двинулись дальше.

Ратник подгонял уставших и голодных бойцов. Обратный подъем давался тяжело. Измотанные и злые, готовые от отчаяния вот-вот сорваться на истошный крик, парни буквально ползли вверх.

Во время движения произошел неприятный инцидент. Рядовой боец Тайга вдруг неожиданно скомандовал: «Привал». Мартин тут же его жестко пресек, напомнив ему, что в отряде имеется командир. Но сразу несколько человек поддержали Тайгу, выплеснув в накипевшей злости свое мнение о бездушности старших начальников и их способности планировать боевые действия.

Мартин был потрясен: его бойцы в запале обиды на командиров полностью вытеснили из своего сознания мысль о том, что противник рядом и способен их обстрелять из крупнокалиберных пулеметов. Они как на ладони, они уязвимы, и поэтому нужно как можно быстрее уходить с этого склона, оберегая свои жизни. В такой ситуации нужно выжать из себя всё и двигаться вперед. Поэтому Мартин, не втягиваясь в бессмысленные препирательства, приказал: «Вперед!», тем самым дав понять — заткнулись и продолжили движение.

Весь последующий путь до места, недосягаемого для огня дальнобойного пулемета, Мартин покрикивал на своих бойцов, напоминая о дистанции, но привалы все-таки приходилось объявлять все чаще и чаще — парни действительно устали и отдых, хотя бы кратковременный, был им просто необходим.

До места расположения добрались только ночью, последний участок пути проделав на КамАЗе, который поджидал их там же, где они его оставили ранним утром. Выгружались долго, на зубах, используя последние остатки сил, растраченных впустую за длительный и напряженный день.

Здесь их ждала новость, окончательно их добившая: от разрыва осколочно-фугасного снаряда автоматической пушки погиб Артемка Тьма. Погиб обидно, до слез. Наводчик грубо нарушил правила безопасности, которые гласят: при задержке во время стрельбы ствол вверх и машину с позиций. Наводчик лишь слегка сдвинул машину назад и пушку не поднял, полез выяснять причину задержки, раздался выстрел, снаряд по низкой траектории, приданной стволом, врезался в железобетонный каркас дома и взорвался. Тьма находился рядом, и осколок пробил ему голову. Все просто и трагично. Не укладывается в голове логика войны: все, кто пошел на штурм, были живы, а парень, который остался на исходной позиции, погиб.

Длинный, очень длинный по продолжительности, по физическим и психологическим нагрузкам день закончился. Он стал последним для хорошего парня Артемки Тьмы и одним из многих бессмысленных дней на этой войне для всех остальных.

Глава 14. Взятие Кинсиббы

Спуск по знакомой тропе в ущелье оставлял легкое ощущение дежавю — прошло лишь несколько дней после первого неудачного наступления на Кинсиббу. На этот раз русские легионеры дали возможность «Соколам пустыни» уйти вперед, двигаясь отдельной колонной. Крутой подъем к вершине хребта решили не преодолевать, а спокойно подняться по асфальтовому горному серпантину.

Первый снаряд врезался в покрытый жестким кустарником крутой скат ущелья в нескольких шагах от горной дороги. С места, на котором находился Мартин, разрыв был виден отчетливо: белая шапка — и через пару секунд звук мощного хлопка, разносящегося по всему ущелью, как раскат грома.