В начале всех миров - [23]

Тянет свою нить Небыль.

Вот она сидит, Пряха,

Жалобный мотив ноет:

Вышли, мол, вы все из праха,

Где, мол, ваш Ковчег Ноев,

Где твоя, кричит, Пара,

Тварь, как ты сюда влезла?

Отплывает челн старый,

Где по паре всех с Бесом,

Остаешься ты с Богом,

У Петра ключей груда…

Вот и дерево у порога,

Вот и синие ноги Иуды,

Вот и дрожь его поцелуя,

Вот и холод бежит по чреслам,

Вот и хор поет «Аллилуйя»…

Только мне уже не воскреснуть.

«О, жизнь моя, о жизнь моя…»

О, жизнь моя, о жизнь моя,

О, ненаглядность Бытия,

О, неизведанность Простора,

Где ангелы вещают хором

О неизбывности Любви —

Живи!

Живи, не внемля предсказаньям,

В бездонных сумерках желанья,

Вплетаясь в Формулу Любви,

Живи!

«Ну, и где твой свет?..»

Ну, и где твой свет?

Твое Солнце где?

В лепестках цветов,

Или в талой воде,

Или в чистом дожде,

Или в Чаше Пути…

Не дойти.

Может быть, расплескать

Эту Чашу и Боль.

Солнце двинется вспять

По дороге Любовь.

По дороге тепла,

По дороге Цветов,

Где Беда не взошла,

Не сжигают мостов,

Где дома не горят,

И по Лунной Заре

Ты взойдешь на Алтарь,

Вся, светясь в серебре,

Чистой жертвою Сна.

Луна.

«Господи, пригрей мою душу…»

Господи, пригрей мою душу,

Господи, призри мое тело,

Господи, я мольбу твою слушаю,

Что мне для Тебя сделать?

Господи, пронеси эту Чашу,

Господи, и не дай ей упиться,

В слабости и в Любви нашей

Дай раствориться.

Кристалликом светлым,

Как лепесток,

Я лягу на гладь

Долгих дорог,

Я в свет окунусь

Чистый, как снег,

Я, может, очнусь,

А может быть, нет,

Я только найду

Тайну пути,

Я только дойду —

Надо идти.

«Как хочется света…»

Как хочется света,

Как хочется ласки,

Как хочется Бога,

Как хочется Сказки,

Как хочется Чуда,

Как хочется Песни,

Как хочется верить,

Что Лето воскреснет,

Не в Лету, а в Лето,

В Любовь, в Не-Разлуку,

В надежные, крепкие,

добрые руки,

В невинность, в прощенье,

В сияющий свет,

И в Солнечный Берег,

И в Новый Рассвет,

Где любят и верят,

И где

Нет Лет.

Сказки больших городов Кайлиана Фей-Бранч. г. Москва

От автора:

Родилась 26.12.1990 в Москве, где и живу всю свою жизнь. Всегда увлекалась сферой искусства. Музыкант, актриса, театральный режиссер. Стихи пишу с шести лет, примерно с этого же возраста пылаю неизменной страстью к опере и академическому вокалу. Соответственно, уже много лет профессионально пою. Сама по себе, редкостная инфантильная обалдуйка, искренне верящая в волшебство.

© Фей-Бранч Кайлиана, 2016

«Есть люди, которые сбились когда-то…»

Есть люди, которые сбились когда-то,

Забыли свой дом. Телефоны и даты.

Шагнули в окно за кармином заката,

Ушли в колдовские леса.

Их числят родные «пропавшим», «погибшим»,

Их ищут по всем подворотням и крышам.

Но только не знают, не видят, не слышат

Обычные чудеса.

Судьба отсчитала таких единицы:

Которым не естся, не пьется, не спится,

Которым бы крылья да зрение птицы!

И бесконечность дорог.

Они ненавидят бетонные стенки,

Сжимают руками худые коленки.

Мечтают о главном. Пьют кофе без пенки.

И каждый из них одинок.

А им повторяют: «работать!», «учиться!»

Решетки на окнах. Решетки-границы.

И выбор простой: умереть или спиться.

Что, в общем-то, суть – одно.

Бегут. Исчезают. Уходят навеки.

Взвиваются ввысь, погружаются в реки,

Подальше от тюрьм. От любви и опеки.

От злобы и вечных «но».

И воют родные: «Куда ж, на кого же?!»,

И молят: «Верни нам! Верни нам их, Боже!

Мы вылечим, вытащим! Мы им поможем!»

Глотают валокордин.

Вот только не видят, как солнце лучится,

Не слышат дождя и дыхания птицы,

Не верят, что можно вот так возродиться

Из опыта и седин.

Есть люди, которые сбились когда-то,

Забыли свой дом. Телефоны и даты.

Шагнули в окно за кармином заката,

Вьюнком или сон-травой.

Увидеть такого – к беде и удаче.

Ты счастье познаешь, но горько заплатишь.

Очнешься в тюрьме и всю душу проплачешь.

Поманит окно высотой…

Анни

1. Анни

Анни идет по пустым проспектам, жмурится, думает о своем.

Анни пятнадцать и мир – прекрасен. Завтра поедет на водоем

С мамой и братом под запах пряный летних кувшинок

пить горький чай.

Анни пятнадцать. Она любит маму, брата и вид перелетных стай.

Город застыл в предвечерней стуже, улиц пустынных

сжимает крюк.

Анни спешит приготовить ужин. Вечером нужно позвать подруг,

Чтобы смеяться, держать за руки, быть легче маленького пера[1]…

Город теряет последние звуки. С голоду кружится голова.

Анни шагает упругим шагом. Смотрит на искры

рожденных звезд.

Мама, наверно, играет с братом. В клетке поет

прирученный дрозд

О чем-то далеком, волшебно-птичьем. Сказочных странах,

больной тоске.

Анни узнала сегодня обычай писать желания на песке

И завтра у берега водоема найдется чаячье перо.

Анни мечтает увидеть Тома и загадает, конечно, его.

Смуглого, сильного. Взгляды-льдинки. Летом ему

поступать в институт.

Анни считает: они – половинки. Он помнит едва, как ее зовут,

Но это не важно! Алеют щеки и мысли зажались тугим клубком.

Она представляет свои дороги, думает стать городским врачом,

Чтоб непременно спасала жизни смерти и подлости супротив.

Будущее завлекает призмой ярких свершений и перспектив.

Анни идет по пустым проспектам. Слышит движение за спиной.

Анни пятнадцать. Но мир – опасен.

…она никогда не придет домой.

2. Том

Том просыпается среди ночи, шарит рукой и включает свет.

Мир одинок, сиротлив, непрочен. Тому семнадцать