В начале всех миров - [21]

неизменный костюм, имя в паспорте USA. Питер

Паркер: шатен, белокурый, почти брюнет. Та, что

с ним, была рыжей, блондинкой, – их больше нет.

Погибают, уходят, их долго, но забывают.

Его создали разом и насовсем, в клетке пленок,

макулатуры и микросхем, в сердце жаждущей

зрелищ, надежнейшей из систем, в череде новых

шансов, врагов, музыкальных тем, —

Продаваемый комикс, раскрученный бренд, сценарий.

В цифровых и бумажных рамках, внутри сети,

Как ребенок, как неисправимый псих,

Он упрямо проходит прописанные пути,

Верит, будто однажды он сможет его спасти,

Среди всех вероятностей будет одна такая.

Бела, как снег, румяна, как кровь

И она отправилась в потайную комнату,

куда никто никогда не входил, и приготовила там

ядовитое-преядовитое яблоко. Было оно снаружи

очень красивое, и всякому, кто б увидел его,

захотелось бы его съесть, но кто съел

хотя бы кусочек его, тот непременно бы умер, (с)

«Белоснежка», Братья Гримм

Цвета крови, заката, твоих леденцовых губ,

Солнце лижет глазурь, тени нежно скользят по стенам.

Что-то яркое падает рядом, ты слышишь стук,

Наливается кровью и медленно гаснет небо.

«Слушай, принцесса. Чтоб избежать беды,

Выучи, вызубри эти простые правила:

Бойся старинных зеркал и цветной воды,

Не принимай в подарок ни лент, ни яблок».

Крестные феи и ведьмы, враги, друзья,

Гномы и принцы, все, в общем-то, предсказуемо.

Кроме тебя.

Я зажмуриваю глаза.

Слишком правдивое зеркало. Тень безумия.

«Слушай, красавица. Будет один закат.

Женщина в сером придет под окно с корзиною.

Не открывай ей дверей, не смотри в глаза.

Не отвечай, о чем бы ни попросила».

Но

Мне ли не знать, что беда – мой хрустальный гроб —

Неотвратима, как наш поцелуй при встрече,

Ты

Пьешь с моих губ ядовитый медвяный сок,

Яблоко катится в снег, я считаю вечности.

Мне ли не знать, что, помноженное на семь,

Предназначенье вернет, принесет спасение.

Будем жить долго и счастливо. Стает снег.

Жду твоего поцелуя как искупления.

На свет

Девочки из лабиринта выходят на свет,

Щурятся, ослепленные, улыбаются,

Девочкам было же сказано, – выхода нет,

«Дура ты, девочка», – слышали девочки вслед,

Шли, спотыкались и падали,

и поднимались.

С разных концов лабиринта, не зная пути,

Не замечая ни времени, ни расстояния,

Девочки слали друг другу слова-маячки,

Кто заблудился – помогут дорогу найти:

Хлебные крошки, и карты, и старое знание.

Месяцы, годы, века, в ледяной темноте,

В страхе повышенной плотности (до осязания),

В переплетенье дорог, нескончаемых стен,

Среди пустых коридоров, заброшенных сцен,

Не дожидаясь ни фей, ни волхвов, ни спасателей.

Через пятьсот тупиков отступается Ганс,

Гензель готов застрелиться примерно на сотом.

Девочки молча, упрямо идут мимо вас,

Не поднимая с дороги внимательных глаз.

Кто-то ведет их на свет, понимаешь?

Но Кто

То?

P. S.: Сутра Лотоса – единственная Сутра, где утверждается, что любой может достичь состояния Будды. В том числе и женщины. Тем не менее принято считать, что женская карма тяжелее мужской.

Любовь – призвание мое Зоя Святогорова-Лиже. г. Санкт-Петербург

Об авторе:

Автор – Зоя Святогорова-Лиже. В свое время окончила филологический факультет Санкт-Петербургского государственного Университета. Работала экскурсоводом в Исаакиевском соборе, преподавателем русского языка как иностранного в Военно-Морской академии, делала переводы с английского, испанского и итальянского языков для издательства «Азбука» и для различных газет и журналов, некоторое время работала в Испании переводчиком.

В последние годы работает гидом на автобусных турах по Европе, сопровождает группы русских туристов по всем европейским странам, от Финляндии до Португалии, а в свободное время пишет книги: рассказы, стихи, романы.

© Святогорова-Лиже Зоя, 2016

«Уж сотни лет, как сгинули мечты…»

Уж сотни лет, как сгинули мечты,

Тысячелетьям меры нет в пространстве.

Но средь нелепой, вечной немоты

Стоит Любовь в нелепом постоянстве,

Тысячелетьем меря снов кресты…

Уж сотни лет, как сгинули мечты,

И ты стоишь, пространством время меря,

Столетьями исчерпывая время,

Не находя предвиденной черты.

Уж сотни лет, как сгинули мечты…

А с ними вместе Рай Блаженства сгинул,

И сгинуло неистовое Имя —

Соитие Пространства, Простоты…

И Памяти… И Вечной Немоты…

Уж сотни лет, как сгинули мечты…

«Когда пришла неистовая ночь…»

П.

Когда пришла неистовая ночь —

Соитье Простоты и Постоянства,

Лишь Слова не нашлось, чтоб превозмочь

Нелепой неподвижности Пространства,

Преодолеть Неистовую Ночь…

Прийти, и Имя произнесть,

И, внемля

Пространства отклику,

Приникнуть, пасть,

Ладонями окутывая Землю,

Не отдаваясь Времени во власть,

Всем существом окутывая, – пасть,

Ни Имени, ни отклику не внемля.

И Постоянству Вечной Простоты,

Протягивая робкие ладони,

Стыдиться той извечной Немоты,

Что родилась на хрустком горном склоне

В соитье Времени и Пустоты.

«Успеть бы, успеть бы, успеть…»

Успеть бы, успеть бы, успеть —

Запретную руку и плод

Уже не сорвать, не посметь —

Не дай Бог, Ненастье сорвет —

Запретную чудную кисть,

Запретно-влекущую сласть —

Лишь только устами склонись,

Предчувствуя вечную власть —

Играя словами – склонись,

Играя рукой – припади,

Взирая на милую кисть,

Сжигая томленье в груди —

И к пальцам ее прикоснись,