В начале всех миров - [11]

Так что глупо плакаться на судьбу.

– Запиши у себя на лбу.

А когда устанешь – тогда оглянись кругом:

Путь от точки А до В под крутым углом —

Это жизнь, которая must go on.

– Научись набирать разгон.

«Как видно, не нашлось острее лезвия…»

Как видно, не нашлось острее лезвия,

Чем скальпель, удаляющий саркому:

Словами – рассудительными, трезвыми —

Он резал – без наркоза, по живому.

Неловкий жест – а ткань уже испорчена.

И сложно оценить масштаб утраты.

– Но то, что раны долго кровоточили,

Едва ли занесут потом в медкарту.

Однако по какой-то злой иронии

Все время пребывания в палате —

Как будто это было оговорено —

Меня же покалечивший оплатит.

…Сейчас, когда формальности улажены,

Мы тщетно игнорируем друг друга.

– Я знаю, как мне следует выхаживать

Того, кто побывал в руках хирурга.

«Истерия – как признак отсутствия вкуса…»

Истерия – как признак отсутствия вкуса.

Проверяя по ГОСТу железные нервы,

Удивляюсь тому, что по-прежнему сплю с ним:

Каждый раз – будто первый.

И скроив свой макет по стандартному плану,

Я другого расклада, пожалуй, не мыслю.

– Почему «эпизод» этот так и не канул

В кинохрониках жизни?..

Как герой он едва ли годится сюжету —

После титров обычно претензий навалом…

Мне придется стихи до скончания лета

Собирать по карманам.

Мне придется искать «вариант» среди прочих,

Убеждая себя, что я многим умнее…

Только жаль, что другие читать между строчек

– Так как он – не умеют.

Письмо на замерзшем окне

Я совсем одна, а вокруг ледяная твердь.

И привычно гуляет вьюга у стен дворца…

Мне придется тебя любить, а тебе – взрослеть.

Герда станет все отрицать.

Если скажет она, что не было этих дней,

зачарованных, проведенных в моем плену,

я прошу тебя, не берись пререкаться с ней,

подтверждая мою вину.

Я могла бы найти замену тебе, мой Кай.

Подошел бы вполне Пиноккио или Нильс.

Только думаю о других – и берет тоска,

от которой мне не спастись.

Даже если собрать их дружно одной гурьбой

(Питер Пэн, Том Сойер и маленький мальчик Мук),

наша сказка едва ли сбудется, но с тобой…

люди сразу ее поймут.

Я уже не считаю, сколько прошло ночей

с той поры, как ты возвратился в свой старый дом.

Жаль, что внешний мир не прельщает меня ничем,

а тебе не жилось в моем…

Но когда мои сани мчатся по облакам,

обрекая на лютый холод зверье и птиц,

я прошу тебя, вспоминай обо мне, мой Кай —

заклинаю тебя, мой принц.

«Пока рикошетит из трубки с грохотом…»

Пока рикошетит из трубки с грохотом

Который раунд – держусь инструкций:

Я молча слушаю, как же плохо там,

Куда он вынужден был вернуться.

«Упавших больше не бить – из жалости» —

Мое табу, свод негласных правил:

Ему так паршиво, что я – не жалуюсь,

Хотя он первый меня «ударил».

А дальше, в общем-то, по накатанной:

Подшила связки, срастила кости —

Когда он снова послал в нокаут меня

Обычной фразой «заеду в гости».

О мужчинах

Я выбираю – всегда заочно —

Большее из двух зол,

Чтобы проверить себя на прочность,

Выдержать на излом.

Чтобы спуститься как можно глубже,

Грохнуться свысока.

Я выбираю – намного хуже —

Чтобы наверняка!

Чтобы концовка была трагичной

И проняла насквозь.

Я выбираю – себя цинично

Пробуя на износ.

Я выбираю. И с каждым разом,

От одного к другим,

Я получаю – как по заказу.

– Господи, помоги…

«Он опять не спит, любуясь ее лицом…»

Он опять не спит, любуясь ее лицом.

И, хотя уже репетировал раз пятьсот,

говорит ей с почти предательской хрипотцой:

«Я ведь точно знаю, что ты создана́ Творцом

для таких вот, как я, – глупцов…

Отчего же я не бегу от тебя стремглав,

чтоб отсрочить финал романа на пару глав?..

Я бы мог позабыть о том, что Земля кругла,

и начать бестолково маяться по углам,

если б ты на то обрекла…

– Ты вольна решать, но я тебя не корю.

Я бы рад опять нацепить на себя броню,

но пока безоружным пленным стою в строю:

если хочешь толкнуть – то вот он я, на краю.

Только ждут ли меня в раю?..»

А она молчит. И тогда он ее во сне

прижимает к себе тесней…

«Завязать бы мысли в тугой клубок…»

Завязать бы мысли в тугой клубок:

Как ни бейся – а не распутать.

Осыпается медленно с рук и ног

Жизнь.

И кро́шится на минуты…

Путь, что пройден нынче почти на треть,

Не оставил сомнений, кроме

Глупой прихоти – взять и переболеть

Тем,

Кто сам изначально болен.

Если учишь правило – на зубок! —

Не спеши сочинять другое.

И не хочется знать, что в конце дорог

Мне.

И близко ли от него я…

«…И вновь на плечах как будто лежит гора…»

…И вновь на плечах как будто лежит гора:

Пусть ты как Сократ – мудра, как Земля – стара,

Да только не спится в 4 часа утра

– В осколках былых утрат.

И ты, уткнувшись в подушку, опять ревешь,

О том, чего не продать/не купить за грош,

Покуда память кромсает и режет сплошь

Обшивку дебелых кож.

– Но крыть больше нечем, ибо накрыло так,

Что сердце вот-вот собьется, изменит такт,

И в пору лечиться – в надежде на добрый знак —

Колесами натощак.

…Когда же попустит – отпустит в объятья сна:

Ты станешь как боль – сильна, как Луна – бледна.

А те, кто в бреду зовутся по именам —

Простятся тебе – сполна.

«Зачем я тебе?.. Какая такая блажь…»

– Зачем я тебе?.. Какая такая блажь

Тебя заставляет биться со мной без толка?..

Я стала циничней шлюхи и злее волка.

Но даже если ты меня не предашь —

То будешь со мной недолго.

Во мне все подделка. Видимость. Суррогат.