В лагере - [9]
— Ну, как? Проясняется что-нибудь? — спросил Серафим. — Нет? Ну, и у меня тоже. Но ты думай, Думай, шевели мозгами! А знаешь, что?.. Не надо никакой трагедии! Ну, какие мы с тобой Шекспиры?.. И выйдет у нас не трагедия, а что-нибудь такое тупое и нудное, как зубная боль. Я уже это чувствую. Лучше попроще, повеселее что-нибудь. Да и то еще надо учесть, что у нас костюмов нет никаких. И где мы их тут возьмем? Надо что-нибудь из пионерской жизни, чтоб играть не переодеваясь. Это очень важно. Ну, думай, думай!
И мы опять стали думать. Серафим, сдвинув брови, нетерпеливо грыз былинку. А я бормотал про себя: «Пионеры, пионеры… Но что бы с ними могло случиться?..» И вдруг меня осенило.
— Знаешь, что?.. — сказал я, приподнимаясь на локтей — Только это не так уж оригинально.
— Да все равно! Уж какая тут оригинальность, когда сроку-то с куриный нос. Главное — начать, а потом уж мы фасон наведем. Рассказывай!
— Поздно вечером пионеры сидят в лесу у костра, поют, пляшут, декламируют, фокусы показывают, картошку пекут. Тут, понимаешь, все ребята наши могут блеснуть своими талантами, и все это очень естественно.
— Ну, а потом?
— Потом рассказывают страшные истории и смеются над одним пионером — ну, как бы его назвать? Ну, Петей, что ли, которого все почему-то считают трусом. Петя храбрится и, чтоб доказать свою храбрость, берет ведро или кружку и уходит за водой в овраг к ручью.
— Да, Шекспиром пока что не пахнет… Ну, ничего! А дальше что?
— А дальше все ждут, что Петя вот-вот сейчас прибежит, дрожащий, бледный. А его все нет и нет. Начинают беспокоиться. Молчат, прислушиваются — кругом тихо-тихо. Но вот раздается странный шорох, как будто крадется кто-то. И вдруг из лесу выходит страшное чудовище с конским черепом вместо головы. Все удирают, конечно.
— А что же это за чудовище?
— А это, видишь ли, Петя решил проучить насмешников и заранее приготовил череп и какую-нибудь там дерюгу. Тут он все сбрасывает с себя и садится есть картошку.
— И все?
— А чего же еще?
Серафим насмешливо свистнул.
— Нет, так нельзя. Ведь это мы в десять минут разыграем. Что же это за пьеса? А нельзя ли как-нибудь сюда еще попа приплесть, чтоб посмешнее было? С попами всегда смешно бывает.
— Да как же ты его сюда приплетешь? Как он в лесу-то очутится? Ночью-то?
— Гм!.. А может, у него корова пропала.
— Нет, не корова… Знаешь, как сделаем: сельский поп в соломенной шляпе с громадной корзиной пошел утром в лес за грибами и заблудился… И вот Петя сидит у костра и радуется, что вот он сейчас покушает в свое удовольствие. Раскладывает хлеб, масло. Разложил — и только стал чистить картошку, вдруг слышат — кто-то бормочет в лесу: «Господи Иисусе! Да где же это я? Закружила нечистая сила!» Ну, что-нибудь в этом роде. Петю в дрожь от страха: один ведь в лесу-то. Картошка у него валится из рук, он прячется в кустах. И тут на сцену вваливается поп.
— Голодный! — подхватил Серафим. — С утра ничего не ел. А тут вдруг картошка, хлеб, масло! У него глаза на лоб полезли. «Картошка! А! Картошка!» Понимаешь, он это должен сказать с такой радостью, с такой нежностью, как будто он клад нашел. Это здорово можно разыграть! Потом он осматривается, недоумевает — где же хозяева? И набрасывается на картошку со страшной жадностью. Намазывает маслом хлеб, картошку чистит, обжигается и, как вор, смотрит по сторонам — как бы не накрыли хозяева. Ведь могут по шее накласть за картошку-то. А дальше?.. А дальше — тпру!
— Нет, не тпру! — сказал я. — Только он поднес картошку ко рту, вдруг голоса в лесу: «Скорей, скорей! Он тут! Он из леса вышел! Он у костра, должно быть, сидит!» Поп в ужасе: «Уж не на меня ли облава?» Он вскакивает и сломя голову — в лес. А корзина с грибами остается. Потом с палками, с кольями приходят пионеры, с ними вожатый. И видят: у костра сидит Петя и ест картошку. «Где же это вы пропадали? — спрашивает он. — А я тут от скуки вон какую корзину грибов набрал». Все, конечно, в изумлении. И тут можно закончить немой сценой, как в «Ревизоре»..
Вот и все, что мы придумали. Пустяки, конечно.
Кое-что мы потом изменили, навели фасон, а все-таки сами были далеко не в восторге от нашей комедии. Но ребятам она почему-то понравилась, и мы на третий день стали репетировать. Попа взялся играть Серафим, я — Петю, Муся и Ника — двух пионерок, которые должны были танцовать у костра.
Хорошие это были дни! В суете, в беготне, в спешке.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Настал торжественный день. Накануне было пасмурно, и мы боялись, что вот проснемся завтра, а по крыше уныло барабанит дождь и ветер дует холодный. Проснулись, а день-то жаркий, солнечный. В парке листья лепечут, и по небу плавко плывут облака.
Часам к одиннадцати стали съезжаться родители. Я пошел встречать своих и вдруг вместо отца с матерью нежданно-негаданно встретил в лесу Юрия Осиповича, в белом картузе и с альбомом для рисования подмышкой. Я испугался: уж не случилось ли чего-нибудь? Но нет, все оказалось благополучно. Просто отцу надо было срочно дописать статью для какого-то журнала, которую он давно уже должен был сдать и не сдал, по обыкновению. А маме не хотелось оставлять его одного. Вот они и просили Юрия Осиповича навестить меня, передать записку и сверток со сладостями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Настоящее издание — третий выпуск «Детей мира». Тридцать пять рассказов писателей двадцати восьми стран найдешь ты в этой книге, тридцать пять расцвеченных самыми разными красками картинок из жизни детей нашей планеты. Для среднего школьного возраста. Сведения о территории и числе жителей приводятся по изданию: «АТЛАС МИРА», Главное Управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. Москва 1969.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.