В изгнании - [11]

Усталые руки, заменявшие язык, опустились, голова Андрея поникла, и по бледным щекам текли слёзы. Анна плакала вместе с ним. Но вдруг они оба перестали плакать: он был утешен её сочувствием.

— Вы плачете обо мне, осуждаете меня? — спросил он.

— Андрей, мне вас от души жаль. Но как мне вас осуждать, когда Иисус Христос вас уже простил и Своей Кровью искупил? Он говорит: «Изглажу беззакония твои, как туман, и грехи твои, как облако; обратись ко Мне, ибо Я искупил тебя». Андрей, вы сегодня ещё верой можете принять Христа. Бог Отец допустил страдания Иисуса Христа в Гефсиманском саду, Его распятие, потому что вы убили, — сказала девушка.

Андрей вскочил, прижав руки к груди, поклонился и оставил девушку одну.

Теперь Анне стало понятно, откуда эти вежливые поклоны у Андрея. Ей всегда казалось, что он слишком благороден, чтобы быть помощником мельника. Бедный Андрей! Он тоже был в изгнании. Но Тот, Кто это изгнание допустил, тоже пришёл сюда, хотя Его здесь ещё не знали.

Девушка опустилась на колени и в горячей молитве просила Иисуса

Христа, чтобы Он открылся этому бедному грешнику, чтобы он скорее познал истину слов: «Я успокою вас». «Я верю, что Ты, Господь

Иисус Христос, услышишь меня», — с этим победным возгласом она закончила свою молитву и встала с сырой земли.

— Я думаю, что уже пора идти спать, чтобы из-за неразумных мечтаний одной ночи не потерять здоровье на всю жизнь, — вдруг послышался голос Козимы.

Испугавшись от неожиданности, Анна ответила:

— Я уже иду.

— Спокойной ночи, — сказал Козима и ушёл.

Глава 7

Настало утро страстной пятницы. Лёгкий туман висел на горах и над долиной. Величественный звон церковного колокола напоминал людям, что святой, чистый Божий и Человеческий Сын, Иисус из Назарета, умер за их грехи.

Возле своего лесного домика стояла Дорка и смотрела на чудесный весёлый мир. Она приготовилась идти на богослужение, а теперь дожидалась только Анны. При этом она размышляла о прочитанных сегодня утром словах: «И взяли Иисуса и повели». Перед её мысленным взором стояла вся история Его страданий. На деревенской дороге словно вдруг появилась толпа. В середине шли два разбойника, каждый с большим крестом на плечах. А перед ними шёл Иисус с терновым венцом на голове, неся Свой крест. Дорка явно видела, как струйки крови стекали по Его бледному лицу. Но люди не обращали на Него внимания, и силы оставили Его. Страдалец упал под тяжёлой ношей на землю. Над Ним насмехались.

Особенно остро Дорка чувствовала страдания Иисуса, оскорбления и издевательства, когда вспомнила, что всё это произошло в пятницу. Хорошо, что люди чтут этот день, что хотя бы один день в году вспоминают, какой ценой куплено их спасение. Дорке казалось, будто Его при ней пригвождали ко кресту, где Он должен был висеть в ужасных мучениях, изнывать от жажды. Она обеими руками закрыла лицо и горько заплакала.

— Дорка, что случилось, почему ты плачешь? — вдруг раздался голос позади неё.

— Ах, тётя, как вы пришли сюда?

— Да я хотела спросить тебя, не сошьёшь ли к воскресенью моей снохе рубашку?

— Да, я сошью, тётя. А почему вы такая печальная?

— А ты почему плачешь, Дорка? — спросила женщина.

— Разве вы не знаете, какой сегодня день?

— Конечно, знаю.

— Тогда вы забываете, как Господь Иисус Христос должен был страдать и умереть за наши грехи.

— Ах, Дорка, я никак не могу понять, почему Он должен был умереть и что я от этого имею, — сказала женщина.

— О тётя, я этого раньше тоже не знала, а сегодня знаю, что я грешница, как та великая грешница, которая слезами своими омывала ноги Господа, и что я навеки погибла бы, если бы Иисус Христос не понёс моё наказание на кресте и не умер вместо меня за мои грехи. Примерно, как если бы в нашей деревне приговорили кого-нибудь к смертной казни через повешение, а другой пришёл бы и занял на виселице место приговорённого, понимаете? Я читала в Евангелии: «Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего?» Господь Бог, Отец Небесный, не пощадил Сына Своего, зато Он пощадил и простил меня.

— Правда ли это, Дорка? Ты это знаешь? Веришь? Чувствуешь? — спрашивала женщина.

— Да, тётя, я верю, что Кровь Иисуса очистила меня от всякого греха.

— А Козима так учит мужчин: перестаньте делать зло, научитесь делать добро.

— Нет, нет, тётя, не так. Я перестала делать зло, а доброе не могла делать из-за прошлого. Меня давили грехи, я была, как больная. Напрасно говорить больному: «Перестань болеть, иди на работу». Нет, больному нужен врач, нужны лекарства, а грешник нуждается в Спасителе.

Только Христова Кровь может его очистить и исцелить. Лучше я вам не могу объяснить, тётя, но если вы встанете на колени и скажете: «Господь Иисус, прими меня из милости и прости мне мои грехи», — Он обязательно это сделает. «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды». А вот и Анна! Мы идём на богослужение, вы не пойдёте, тётя? — спросила Дорка.

— Нет. Наши все пойдут, а я никогда не слышала столько в церкви, как сегодня от тебя, Дорка. До свидания. Больному нужен врач, а грешнику — Спаситель, — повторяла женщина про себя, идя домой. — Значит, чтобы человек мог делать доброе, нужно обязательно, чтобы его долг был оплачен. Иисус Христос Своей Кровью на Голгофе заплатил и мой долг. А я Его ещё не просила простить мне мои грехи и не призналась Ему во всём. Но я это сделаю, как только приду домой.