В гостях у дедушки и бабушки. Сборник рассказов - [3]
Олюшка подслушала наш разговор и, по своему обыкновению, начала хохотать. Сергей сказал, что слышал, как горлинка жаловалась, что у неё сова унесла одного птенчика, самого любимого из всех. Что тут смешного? А она сейчас же выдумала:
— A я слышала, как синичка просила водички.
И уж так хохотала и столько раз повторяла, точно страшно умно. Глупо!
Как нарочно, столько гроз в этом году! Я спрашивал Сергея, что говорят деревья во время грозы? Он очень строго взглянул на меня и сказал:
— He спрашивай никогда! Это не все могут вынести. Благодари судьбу, что ты не понимаешь!
— Но почему же ты выносишь?
Он вдруг сгорбился и стал старый и строгий.
— Ты забыл, что я — «существо»? Когда-нибудь ты ещё увидишь меня не таким, каким привык видеть…
Больше ничего он не захотел сказать.
Но я ему не верю! Наверно, он всё выдумывает, потому что думает, что я верю, и потому что я волнуюсь. На лугу я испугался кошки. В другой раз он как-то собрал вокруг своей головы летучих мышей. Ну, как-нибудь собрал. Я не знаю как. Он закричал, чтобы я пришёл его спасать. Правда, над ним летали мыши, а он свистел хлыстиком и отгонял их. Вероятно, он притворился очень испуганным. Когда я прибежал, он бросил хлыстик, и мыши улетели.
— Я ничего для них сделать не могу, а они сердятся на меня и грозят. Хорошо, что ты меня спас. Но берегись, как бы они не стали мстить и тебе!
Я, конечно, не поверил. Но как он мог собрать столько мышей? И почему они не улетали, когда он от них отбивался? Ведь это я сам видел.
В пансионе нас в одной комнате спало пять человек. Это, конечно, не значит, что я боюсь спать один. Но, наверно, сегодня ночью будет гроза. И вдруг Сергей придёт ко мне «не таким»…
Я всегда был нервный. Я не виноват!
Никто не смеет сказать, что я трус, потому что я буду драться с кем угодно! Я могу драться и кусаться — и всегда увернусь. Но мне просто неприятно, что Сергей говорит с кошками, собирает мышей и рассказывает глупости. Я не хочу, чтобы он пришёл ко мне «не таким», если даже это нарочно. И мне тоже очень неприятно, что будет гроза.
Может быть, я тоже простудился, когда мы строили плотину через ручей… Моя мама умерла…
Мой почтенный друг Сергей Иванов вообразил, что я так и поверил, что он — «существо»! Как же! Нашёл дурака! Ни капельки, конечно, не верил. И что же тут страшного? Я его так же надул, как он меня. Он притворился, что он — «существо», а я притворялся, что я верю. Если я опять кричал ночью и даже прибежал к тёте в спальню, то просто потому, что у меня была лихорадка. По этому случаю тётушка угостила меня сегодня очень вкусной вещью: целой большой ложкой касторки в маленькой чашке с чёрным кофе. Очень благодарен!
Отвертеться не было никакой возможности.
— Меньше будет шалить и верить во всякую ерунду.
Логика женщины!
Людмила иронически улыбалась.
Следовало бы доказать тётушке, что она ошибается… Ладно! Мы ещё об этом подумаем.
Вечером пойду к старой беседке и буду свистеть хлыстиком над головой. Тогда прилетят мыши. Сергей говорит, что это иногда удаётся, a иногда не удаётся.
Когда я не хотел пить касторку, Ольгуш-ка глядела на меня с разинутым ртом, потом убежала. Где-то она раздобыла целую горсть изюму и сунула мне в руку.
— Выпил? Закуси!
Мы поделились.
Но она не любит, когда я сажаю в свою шляпу мелких лягушек и потом надеваю шляпу на голову. По её мнению — это «гадость». Напротив, очень приятно. Холодит.
Я слышал, как тётя говорила Сергею:
— Он не по летам развитой мальчик, но не забывай, что он ещё маленький. Надо стараться успокоить его нервы, а не расстраивать их ещё больше. Как это тебе пришло в голову выдумать это «существо»?
Ho я всё-таки уважаю своего друга, Сергея Иванова. Для меня он даже останется «существо». Пусть он даже называет меня «моськой», я ни капельки не обижаюсь. Может быть, он скоро выдумает ещё что-нибудь и опять будет стараться обмануть меня? Хотя бы поскорей выдумал! Увидит, как я ни за что не поддамся.
А моя прекрасная кузина Людмила опять ходит под моим окном. Ах, скажите, пожалуйста, как вы интересны! Точно я не видал, когда вы вчера бегали на гигантских, что у вас протёрся чулок. Прекрасно видел! Нечего злорадствовать, что я будто бы поверил в «существо» и пил касторку.
Замечание философа: самые добрые родственницы часто подгаживают.
«Камардин»
Теперь мне отставка: ваш камардин приехал, — сказала горничная Клавдия и насмешливо улыбнулась.
Лёня привскочил на постели: — Мишка? Ура! Да ты врёшь?
— Чего мне врать? В кухне сидит с рассвета.
Она забрала, перекинув на руку, одежду Лёни и, уже уходя, презрительно фыркнула:
— Камардин! Стоило такого выписывать.
— Клавдия, приведи его ко мне! Приведи сейчас! Ура! Мишка приехал!
Лёня завертелся кубарем в кровати, сбил простыни в комок и, не зная, что ещё предпринять от восторга, сперва кинул вверх свою подушку, a потом уткнулся в неё головой и, подбросив ноги, помахал ими в воздухе.
Мишка вошёл.
— Ура! — неистово закричал Лёня, барахтаясь в спутанных простынях, но Мишка даже не оглянулся на него.
Маленький, с белобрысыми вихрами, с худым, строгим лицом, в синей рубашке и больших валенках, он быстро окинул взглядом все четыре угла, перекрестился на календарь, почесал под рубашкой грудь и, вздёрнув плечи, отвернулся.
