В горниле революций и войн: Украина в 1917-1920 гг. историко-историографические эссе - [267]
Рядом с ними есть немало авторов, которые пытаются определить иную более конкретную дату завершения Украинской революции и Гражданской войны, трактуя оба обозначения переломного периода либо как синонимы, либо как органическое продолжение взаимосвязанных с «перетекающим» качеством общественно-политических процессов. Нередко такой вехой воспринимается Рижский мирный договор 18 марта 1921 г.[1665], которым была подведена черта под советско-польской войной, активная фаза которой в общем-то завершилась еще в начале осени предыдущего года, политическое противостояние выливалось в дипломатические распри, через которые пробивались противоречивые поиски вариантов мирного соглашения.
Попутно следует заметить алогичную, несостоятельную позицию тех историков, которые в основу рассуждений о конечной грани периода берут окончательное решение послов Антанты в марте 1923 г. о судьбе Восточной Галиции, никаким образом не связанное с революционным движением на этнических украинских землях[1666].
В то же время не счесть числа публикациям, в которых исследователи явлений и процессов 1921 г. относят их к началу новой эпохи, межвоенному периоду (1921-1939-1941). Конкретнее – это первый год перехода от войны к миру, первый год осуществления новой экономической политики.
Поэтому, наверное, сторонникам зачисления опыта 1921 г. в рамки Украинской революции непросто найти убедительные аргументы (конечно, отдельные факты можно логически подвести под предлагаемую схему) для подтверждения своих взглядов. Кстати говоря, еще сравнительно недавно те же авторы предлагали несколько иной взгляд на проблему. В наиболее солидных, итогового характера изданиях утверждали: «Большевики, бескомпромиссные на протяжении трех лет гражданской войны, избрали путь уступок. В. Ленин коренным образом переосмыслил и изменил свое отношение к “военному коммунизму”. Оказавшись перед необходимостью сделать выбор между коммунистической идеей и реальной государственной властью, он избрал последнюю, провозгласив новый экономический курс. Введение нэпа положило конец гражданской войне и на долгие десятилетия утвердило советскую власть в Украине, закамуфлировав ее в национальные формы государственности»[1667][1667].
Не потому ли и в новейшем труде с хронологическим обозначением Украинской революции 1917–1921 гг. последние анализируемые события относятся к ноябрю 1920, а повторенные единичные факты, относящиеся к следующему году, завершаются практически той же (незначительная редакционная правка не в счет), что и вышецитиро-ванная, сентенцией [1668]. Правда, в послесловии содержится признание: «За границами [предложенного] повествования практически остался период завершения революции, охватывающий время от подписания польской и советской сторонами прелиминарного мирного договора в Риге 12 октября 1920 г. до трагического завершения Второго Зимнего похода украинских воинов в ноябре 1921 г. В перспективе читатель может ожидать дополнительного третьего тома, для написания которого существует немало интересных сюжетов»[1669].
Что же, ничего не остается, как ждать то ли обещанного тома, то ли иных вариантов обоснований отстаиваемых хронологических пределов Украинской революции.
Не во всем убедительно здесь выглядит и очень краткий параграф с отрывочными сведениями о существе поставленных вопросов в «Истории Новороссии» – «Повстанческое движение в 1921 г.»[1670]. Такое впечатление только усиливает следующий за ним сюжет «Завершение Гражданской войны и судьба Новороссии» с параграфами «Борьба с Врангелем» и «Итоги советско-польской войны и вопрос о границах Украины», хронологически завершающиеся освещением событий конца 1920 г. (с упоминанием итоговой грани 18 марта 1921 г. – Рижского договора)[1671].
Таким образом, пока открытым остается и вопрос о совпадении или различиях в подходах к немаловажному, по существу – методологическому аспекту сторонников концепций Великой российской революции и Украинской революции.
Что же касается возможного предпочтительного выбора на сегодняшний день, то, думается, больше шансов на то, чтобы ближе к реальному положению вещей обозначить верхнюю хронологическую грань исследуемого периода, имеет 1920 г., а еще точнее – его завершение.
Конечно, нельзя не реагировать на весьма конструктивные соображения относительно того, что национально-демократическая революция исчерпала себя в 1919 г. Однако она трансформировалась в военное противоборство – Гражданскую войну. Последняя же, несмотря на массовое желание ее закончить (усталость была просто тотальной), даже к осени 1920 г. оставалась тем силовым полем, в котором пребывала Украина. Но в последние дни года события пошли ускоренным темпом, и финальные залпы войны прозвучали в ноябре 1920 г.
Что касается Рижского мира, его подписание затянулось не из-за продолжения военных действий, а из-за дипломатических проволочек. Потому первые два с половиной месяца 1921 г. нет оснований связывать с войной. Тем более, что и до, и после официального заключения мирного договора никаких масштабных действий не было.
Отрицать существование повстанчества в 1921 г., отчасти и в 1922 г., невозможно. Однако тут следует еще всерьез поработать, чтобы на научной основе, с учетом фактов, строгой статистики установить его подлинную масштабность, степень влияния на общественную жизнь. Пока в распоряжении исследователей отдельные, отрывочные сведения (например, согласно отчету Подольского губернского управления ЧК, в 1921 г. было арестовано 12 203 человека, 607 из которых расстреляны
