В глухих лесах - [78]

— Давно работаете? — спросила она.

Он сделал несколько шагов ей навстречу.

— Я чувствую, что должен извиниться перед вами.

Кэрол резко подняла обе руки, запрещая ему приближаться к ней.

— Нет, Пол. Я тоже виновата. Я хотела… этой близости. Я долго… у меня долго никого не было… Я догадываюсь, что… — Она не могла говорить.

Пол терпеливо ждал.

— Мне нужна была опора, нужно было поверить, что кроме всех этих ужасов есть что-то еще. Я не знаю, стояло ли за моим желанием нечто большее. Да и имеет ли это какое-то значение… Я никогда не буду жалеть об этом… но сейчас я… — Она отошла в сторону.

— Понимаю, — спокойно сказал он и, расправив плечи, добавил: — Что бы ни случилось, знайте: вы — прекрасная и… необыкновенная женщина, и эта ночь с вами… я никогда ее не забуду.

Кэрол кивнула, стараясь не обидеть его, но дать понять, что она не хочет продолжать этот разговор.

И Пол понял. Он перевел разговор на предмет, интересовавший их обоих:

— Я звонил в полицию. Ничего нового. — Пытаясь вывести ее из задумчивости, он кивнул в сторону стола.

— А я тут кое-что обнаружил. Еще два случая, когда путь Фрэнка проходил по крайней мере так же близко от места похищения, как и маршрут Томми; и в записях фирмы есть подтверждение, что Фрэнк несколько раз брал машину Томми.

— Так почему же они его отпустили прошлой ночью?

— Кэрол, человека нельзя обвинить, не имея на то достаточных оснований.

— Значит, пусть убийца разгуливает на свободе?!

— Ну, не он первый, не он последний. Так происходило со многими убийцами. Их сажают в тюрьму по подозрению, а потом выпускают за недостатком улик.

Плечи Кэрол обмякли. Как она хотела выбраться отсюда и отдохнуть у себя дома! Но сказать она ничего не успела, Миллер опередил ее.

— Я хочу съездить в Нью-Джерси и передать все, что я обнаружил, полиции. Но сначала я приготовлю вам завтрак. — Он направился на кухню.

— Ничего, не беспокойтесь. Мне уже надо ехать в город, — сказала она вдогонку.

Но Пола уже не было в комнате.

Нетерпеливо ожидая, когда он вернется, Кэрол стояла у окна. Все еще пытаясь понять, кто же такой Пол Миллер, она внимательно рассматривала стопки листов с его записями, карты, фотографии, вырезки. Почему же он ввязался в эту охоту за преступником? Отомстить за свою дочь? И ради этого порвал со всеми остальными членами семьи?

Она тяжело опустилась на ближайший стул. И вдруг взгляд ее упал на один из картонных ящиков, наполовину выступающий из-под стола. Пол, должно быть, забыл задвинуть его на место. В ящике, как заметила Кэрол, были газетные вырезки, сложенные аккуратными стопочками. Она попыталась прочитать заголовки, но не смогла — написаны они были не по-английски. С любопытством она потянулась к ящику и взяла кипу вырезок. Все они были на немецком языке — Берлин, Франкфурт, Штутгарт; и почти на всех — фотографии нескольких молодых женщин в ряд, чуть сбоку — высокий мужчина, двое военных, видимо, немецкая полиция, держат его под руки.

Что же, и в других странах есть свои преступники. Миллер так основательно взялся за дело, что вменил себе в обязанность изучать зарубежные дела такого рода.

Вскоре вернулся Пол с чашкой кофе и тарелочкой с гренками по-английски на подносе. Стремясь как можно скорее вырваться из этого дома, Кэрол сделала вид, что очень голодна, и с благодарностью набросилась на завтрак. Пока она отламывала маленькие горячие кусочки и запивала кофе, Пол собрал все бумаги, которые собирался отнести в полицию; потом поднялся наверх, объяснив, что ему нужно переодеться. Вскоре он зашел за ней, одетый как всегда: в костюме, при галстуке, старый плащ…

Уже у самых дверей Кэрол обернулась еще раз мельком взглянуть на эту комнату. Как странно, что она вообще приехала сюда, и все то, что случилось с нею здесь… Но это уже позади, Кэрол твердо решила, что больше никогда не переступит порога этого дома.

Их прощание было таким же трудным, как и все, что случилось с нею. Пол не раз пробовал вызвать ее на разговор, но воспоминание о проведенной с ним ночи закрепощало ее, Кэрол чувствовала себя неуютно, она не могла снова открыться ему, рассказать о своих сомнениях и тревогах. Отсутствие семейных фотографий во всем доме, кроме комнаты дочери, не могло быть простой случайностью. Что стояло за этим? Какая тайна?

— Кэрол, — сказал он, открывая дверь машины и помогая ей выйти, — я хочу, чтобы вы сказали мне, что вас смущает. Прошлая ночь?..

Она избегала его взгляда.

— Нет, Пол. Не казните себя. Я и сама уже большая.

— Вы говорите так, будто жалеете о том, что это случилось!

Их взгляды встретились.

— Я поверила вам, Пол. — Голос ее был спокоен. — Несмотря ни на что, я позволила себе верить вам. Скажите, Пол, мне не придется пожалеть об этом? Ответьте только на один вопрос. Вы оправдаете мое доверие?

Он не отвел глаз. Но где-то в их темной глубине она заметила и прочитала молчаливый ответ, выдававший и подтверждавший его нерешительность, его сомнения и ложь. Кэрол все поняла, рванулась, но он схватил ее за руку.

— Кэрол, ответ на один вопрос не всегда помогает понять те или иные мотивы поступков человека. Есть и другие причины… Я думаю, что у нас с вами одна цель.