В чём его обида? - [4]
— Что ты знаешь? Никто еще ничего не говорил про тебя и не скажет, если и погуляешь с учительшами,— отец уже старался утихомирить раздосадованного без видимой причины сына.
— Пройдись ты, сыночек, хотя бы к дядьке,— сноваза свое принимается мать,— почитай что-нибудь тетке: она ж, бывало, сильно любила тебя слушать, когда ты читал ей в детстве.
— Ага, пошел! А там уж сидит этот святенький Халимон, начнет просить (Лявон ядовито изобразил старого Халимона): «Прочитайте, Рыгорович, что-либо бажесцвеннае».
— Ну так что с того, если и попросит? — дивится его недовольству мать.— И тетка попросит прочитать ей что-либо жалостное. Кто что любит, тот того и просит. Ну так что?
— Ничего!
Все долго молчат. Родители ждут, не скажет ли сын еще чего-нибудь. А сын говорит лишь в своих мыслях: «Прошло то время, когда я был для всякого Халимона глупым читакой».
Однако, смягчившись и переходя от злости к страданию, которое еще пуще разъедало ему сердце, он рассуждает мысленно: «И правда, почему я стал таким кривобоким?..» И чтобы хоть немного оправдаться не так перед родителями, как перед собой, и тем самым уменьшить невыносимую муку, он наконец нарушает тоскливое молчание:
— Не хотели меня в детстве никуда пускать, вот я и отвык.
Тогда уж обижается отец. Даже голову поднимает:
— Кто тебя не пускал? Как стал учиться, когда хотел — гулял...
— Не хочу я с вами спорить. Взяли бы лучше подушку под голову.
— Я подам! — заботливо сказала мать.
— Подушку на печь?! Хм!..— хмыкает отец.— Чтоб тут в пыли вывалялась?
Он поправляет под головой свой армячок и говорит сыну с нарочитой беззаботностью:
— Э, чего там куда-то ходить да ездить! Как себе знаешь. Спасибо и за то, что сидишь с нами, старыми. Почитай-ка ты хоть нам... Что ты там такое читаешь?
— Это вам будет неинтересно слушать.
— Почему неинтересно? — не унимается отец.
— Ну, песни разные, нашенские, записанные у народа учеными людьми.
— И для чего ж они это записывали? — дивится мать и просит: — Прочитай же их нам, Лявоничка.
Лявон знает, что просят они просто так, лишь бы наладить с ним хоть какую-то духовную связь и разогнать его невеселые думы. И он читает, уныло, нудно, пару-другую жатвенных песен. Отец поначалу слушает, но скоро голова его замирает на армячке в дремотном покое. Мать же боится и руку переменить, а когда чтец оборачивается, она нарочно опирается на другую руку, чтобы показать, что не спит, слушает! И из деликатности, как думает Лявон, она говорит:
— А мой же ты сыночек! Это ж и у нас их поют. Гляди-ка! Вот же кто-то не поленился, отпечатал в книжке. Сходи, Лявоничка, почитай их тетке. И я схожу с тобой, если одному неохота,— торопливо добавляет она.
— Не пойду!
— Почему? Сходим...
— Сегодня уже поздно...
— Ну вот тебе на: не пойду да не пойду. Сидишь целый день в хате.
Вымолвив это, мать равнодушно молчит. И отец давно молчит, потому что спит.
Лявон листает книгу — и мучается еще острее оттого, что так же безучастно шелестят ее страницы.
— А может, и правда сходить? — вдруг окликает он мать.
— Как себе хочешь, сынок,— уклончиво говорит она, сморенная дремотой.
— Нет, сегодня уже поздно,— снова передумал он.
...Темновато, холодно и тихо в хате.
— Сейчас, видать, будут расходиться с вечерок, — говорит сонная мать, снова меняя руку, но по-прежнему не ложась, чтобы не разоспаться.
IV
От земли оторвался и неба не достал.
Народная пословица
В Темнолесье две бани: одна старая — общая, а другую, новую, поставил себе хозяин, который делает сани, катки, гнет дуги, и своя баня нужна ему целую зиму, чтобы сушить дерево. Обычно темнолесцы моются в своей старой общей бане.
Кто не только никогда не мылся в темнолесской бане, но и вообще ничего подобного ни разу не видывал, кто вообще думает, что в Темнолесье — это ему вроде как в Вильне или в Минске: когда вздумалось, тогда и пошел в баню,— тот, конечно, не поймет, почему Лявон весь день не мог решить — пойти ему в баню или не пойти?
Было это уже в самом конце рождественских святок, когда дядька его, Якуб, домял свою пеньку и истопил баню так, что все, кто был там на доминках или просто так заглядывал в баню мимоходом узнать, все ли готово, говорили: «Ну, братцы, сегодня-таки банька с духом!»
Вечером отец, задав на ночь скоту и напоив коней, пришел в хату, достал из-под лавки свои заскорузлые опорочки от старых сапог и присел на чурбачок у полатей разувать лапти.
— Ну, я управился,— сказал он.— А где ж это Лавринька? Надо ж на чердак за вениками слазить... А Лявон чего это сидит? Ай ты не пойдешь сегодня в баню? — спросил он сына,— Сходи, баня с духом, дядька дров не пожалел.
Лявон поднялся с лавки, положил книжку на полку, о чем-то подумал, помолчал немного и ответил:
— Я и сам не знаю: идти мне в эту баню или уже не стоит. Поеду ж скоро, в городе помоюсь... Но и сегодня не мешало б сходить: тело начинает чесаться.
— Что это ты, Лявон,— вмешалась мать,— чего ж тебе не сходить в свою баню, когда еще там тот город? Правда, и грязновата она малость, и воды теплой нету, так есть же в канавке холодная, не так чтоб сильно мутная, да и попаришься, косточки свои погреешь, и душе твоей полегчает... Иди, сынок, иди!
Заключительная часть трилогии о хождении по мукам белорусской интеллигенции в лице крестьянского сына Левона Задумы. Документальная повесть рассказывает о честном, открытом человеке — белорусе, которые любит свою Родину, знает ей цену. А так как Горецкий сам был участником Первой Мировой войны, в книге все очень правдиво. Это произведение ставят на один уровень с антивоенными произведениями Ремарка, Цвейга.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман представляет собой социальную эпопею, в котрой показаны судьбы четырех поколений белорусских крестьян- от прадеда, живщего при крепостном праве, до правнука Матвея Мышки, пришедшего в революцию и защищавщего советскую власть с оружием в руках. 1931–1933 гг. Роман был переведён автором на русский язык в 1933–1934 гг. под названием «Виленские воспоминания» и отправлен в 1935 г. в Москву для публикации, но не был опубликован. Рукопись романа была найдена только в 1961 г.
Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».