В царстве драконов - [7]

Собеседница пожала худенькими плечами, они на мгновение мелькнули сквозь тонкие каштановые волосы.

— Сбереги его вещи, ладно? — сказала она. — Не пойму, правда ли то, что ты рассказываешь, ведь я едва ли знала что-нибудь об этом человеке. То есть я хочу сказать, что знала о его существовании, знала, что он гомик, что он художник. Я очень испугалась, когда его убили, но…

— Я на самом деле его племянник, — настаивал Райан, опершись рукой о дверной косяк, пока не догадался, что неплохо было бы вонзить когти поглубже в дерево.

— Эй, да я же не спорю. У тебя есть ключ… — И она вновь пожала плечами с отлично разыгранным видом полного безразличия, разрешая пройти в квартиру и оставаться там сколь угодно долго.

Даже с натяжкой ее сложно было назвать хорошенькой. В мире моды ее прозвали бы «сироткой Мэри». Райану не очень-то правились девушки, чья грудь размером напоминала косточки апельсина. Однако он все же пригласил ее зайти. Сперва девушка отказывалась, но потом сказала, что вообще-то она и сама художница. И ей никогда не выпадало счастья увидеть работы дяди Грома в подлиннике. Когда сосед был жив, она в любое время могла спуститься к нему и попросить посмотреть картины, но почему-то так не поступила. Как девушка призналась Райану, это просто не приходило ей в голову.

— Почему же? — спросил он.

И опять плечи, закрытые мягкой тканью, приподнялись, давая возможность спокойно ускользнуть от нежелательных расспросов.

— Не хотела навязываться. Ну, знаешь, а вдруг у него дома кто-то был?

Райан нашел чай, предложил ей. Девушка пила чай какими-то унылыми короткими глотками и все время косилась, не выпуская Райана из виду. Нет, она вовсе не была хорошенькой. Ему такие вообще никогда не нравились, ну и эта отнюдь не пленила его.

«Что за дела, Ландберг, тебе что, девушки не нравятся?»

Райан изо всех сил очаровывал ее, как поступал и с Карен Питт. Как весьма успешно прельщал тех девушек из колледжа, которых ему удалось затянуть в постель, доказывая всем, кто вовсе не требовал у него доказательств, что он не похож на дядю. Прежде чем она ушла, Райан поцеловал ее и выкупил мир.

Кровать дяди Грэма с изогнутой спинкой была сделана из сосны — такую мебель обычно заказывают в каталогах Л. Л. Бин. Поперек лежало одно из стеганых одеял ручной работы прабабушки Рут, на нем красным и синим была изображена медвежья лапа. Райан в одежде лег на кровать, устроился на стеганом одеяле, положил на грудь глиняного дракончика и вглядывался в серебристые глаза до тех пор, пока не почувствовал, как воды озера струятся по его бокам, а дивные луны царства драконов приветствуют его возвращение домой.

В небе он сделал круг, отмечая полетом воздушное пространство как свои охотничьи угодья — свои, и ничьи больше. Внизу он видел крестьян, поющих гимны в его честь, призывающих его спуститься и принять жертву. «Позже, — подумал он, и сила его разума громом разнеслась по небу, — когда я это заслужу».

Гром мыслей рикошетом вернулся к нему назад, чтобы сокрушить его, отбросить в сторону и завертеть. Когда Райан пришел в себя и выправил полет, то обнаружил, что земля, покрытая зелеными зарослями, исчезла, а грубые песни крестьян превратились в навязчивый шум дорожного движения и визг сирен. Под луной возвышался каменный лес города. Следуя тропами видений, дракон спустился в его каньоны.

Охота была простой, добыча известной. Ее он нашел не глазами, а разумом. Они были в баре, попивали пиво, смеялись, разговаривали и время от времени заигрывали с женщинами. Особенно усердствовал тот, которого он прозвал Приманкой: рассказывал женщинам, что бы хотел с ними сделать, как они за это будут ему благодарны, а когда те отошли в сторонку, обругал их фригидными суками. Убийца, тот, что был с дубинкой, только улыбался, но одна из женщин иногда улыбалась ему в ответ. Из-за этого Приманка хмурился и обзывал ее проституткой.

— Эй, ты! На кого глаз положил?

Райан изумился и тут же задохнулся, потому что рука Приманки метнулась к его горлу, вцепилась в воротник рубашки и с силой рванула к себе. Он почувствовал несвежее дыхание и зловоние пива, а когда Приманка кричал, то слюна брызгала Райану в лицо.

— Что, на кого-то запал, гомик?

— Да убери ты свои грязные руки! — Райан пытался высвободиться из захвата Приманки, и в это время зубы его скрежетали, словно ножи для стейка. Случайно один коготь рассек кожу предплечья противника, оставив длинный, по неглубокий порез. Сапфировые глаза расширились, преисполненные неподдельного страха, и смотрели на кровь, сбегавшую тонкой струйкой.

— Черт, он пырнул меня ножом! — завопил Приманка.

— Каким таким ножом? Где ты его видишь? — растягивая слова, произнес Убийца, скользнув взглядом по пустым рукам Райана. — Слушай, Тед, ты просто сумасшедший!

— Подлый педик ударил меня ножом, — настаивал Приманка на своем. — Черт, да здесь окрестности просто кишат ими, как тараканами!

— Кого ты назвал педиком? — спокойным голосом поинтересовался Райан. Тому, кем он стал, совсем не требовалось никакого напряжения, чтобы в голосе послышалась угроза.

Убийца слегка улыбнулся Райану: