В борьбе за трон - [46]

– Да, вы правы, вы можете меня только презирать, – воскликнул граф Сэррей, вскакивая с пола. – Но вы ошибаетесь, если думаете, что я могу носить в своем сердце чей-нибудь другой образ, а не ваш. Вы открыли мне глаза, и я вижу теперь, как я был глуп и слеп. Вы отталкиваете меня – я подчиняюсь вашей воле, но уверяю вас, что те муки, которые я стану испытывать вдали от вас, будут гораздо чувствительнее, чем терзания пытки, которой вы пугали меня. Прощайте, ваше величество! Вы больше не увидите меня, и если вам придет когда-нибудь в голову мысль, что я оскорбил вас, то вы можете успокоить себя тем, что жестоко отомстили мне за эту обиду.

С последними словами Роберт хотел уйти, но вдовствующая королева удержала его.

– Роберт, – прошептала она, – я все прощу, если увижу, что могу верить вам, что вы действительно забыли Марию Сейтон и хотите принадлежать мне.

– Душой и телом! – пылко воскликнул Сэррей, опускаясь на колени и охватывая руками стан вдовствующей королевы. – Если вы – демон-искуситель, я продам вам свою душу, отрекусь от ее спасения и готов собственной кровью подписать свое отречение.

– Так вы могли бы серьезно полюбить меня? – спросила вдовствующая королева полусомневающимся-полузавлекающим тоном.

– Испытайте меня, ваше величество, и если окажется, что я лгу, то прикажите вашим слугам убить меня и вздернуть мое тело на виселицу.

– Роберт, – нежно проворковала вдовствующая королева, обнимая графа, – если кто-нибудь настолько полюбит меня, что будет готов отдаться мне всей душой и телом, если кто-либо не побоится умереть за меня, не испугается пересудов и насмешек, то я сделаю такого человека самым счастливым на земле, я разделю с ним королевскую корону.

– Приказывайте! – воскликнул Роберт, сверкая глазами. – Скажите, что нужно делать? Хотите, чтобы я убил регента и подговорил к восстанию благородных шотландцев?

– Ты способен это сделать, Роберт? – спросила Мария Лотарингская.

– Я все, все сделаю! Приказывайте! – воскликнул Сэррей, прижимая к губам руки вдовствующей королевы.

– В таком случае я посвящу тебя в свои рыцари! Преклони колени! Я надену на тебя знаки моего ордена, – улыбаясь проговорила вдовствующая королева и, отстегнув бант со своей кружевной косынки, прикрепила его к плечу Роберта. – Теперь скажи мне, что тебе сообщил посланный регента, – продолжала она, – у тебя не должно быть от меня тайн.

Роберт с ужасом взглянул на вдовствующую королеву, которая с улыбкой требовала от него бесчестного поступка. Только теперь Сэррею стало ясно, какую ошибку он сделал в порыве страсти.

– Ты колеблешься? – с укором проговорила вдовствующая королева, приподнимаясь с места и снова, как бы случайно, спуская накидку со своих плеч. – Ведь ты только что уверял, что принадлежишь мне душой и телом, и уже колеблешься? Ведь ты поклялся мне в беспредельном послушании!

– Но еще раньше я присягнул регенту хранить его тайну, – возразил Роберт. – Я могу убить регента по вашему желанию, но не имею права нарушать клятву.

– У тебя честная душа, Роберт, – растроганным голосом заметила вдовствующая королева. – Но если бы ты только знал, как я ненавижу регента!.. Я вся дрожу, когда слышу его имя! Одной его смерти для меня мало. Я хочу сначала низвергнуть его, уничтожить, оскорбить, как самого низкого человека, а затем только убить. Если ты исполнишь это, то заслужишь мою любовь. Скажи, разве любовь королевы менее ценна, чем слово, данное негодяю, который воспользовался твоей юношеской неопытностью и восторженностью для своих личных целей? Разве не более благородно защищать слабую женщину, чем в союзе с сильным мужчиной нападать на нее и шпионить за ней? Если ты даже нарушишь свое слово, данное регенту, то и в этом нет никакого бесчестия. Ведь ты обещал регенту свое содействие, не зная еще того, что он потребует от тебя. Ты поклялся ему в верности, думая, что участвуешь в рыцарском поступке, а не в мошеннической проделке.

– Я дал клятву регенту защищать вашу дочь от козней Генриха Восьмого, – возразил Роберт. – Скажите мне, ваше величество, что вы не ведете переговоров с англичанами, и тогда я без всяких колебаний перейду на вашу сторону.

– Я не принимаю никаких условий, Роберт, – ответила вдовствующая королева, – мне нужно повиновение, слепое повиновение, иначе я не поверю твоей любви. Я вижу, впрочем, и без того, что ты не любишь меня. Для Марии Сейтон ты готов был пожертвовать своей честью, а для меня не можешь! Уходи отсюда, я не признаю торга. Кто хочет покоиться в моих объятиях, тот должен принадлежать мне всецело, а не наполовину. Ты – холодный, расчетливый любовник. Ты взвешиваешь свое чувство, вместо того чтобы сгорать от страсти; ты торгуешься там, где каждый с радостью отдаст все, что имеет. Уходи, я не хочу больше ничего от тебя.

– Ваше величество!.. Клянусь вам… – пробормотал Роберт.

– Вон! – резко прервала его вдовствующая королева, вскакивая с места, и остановилась перед коленопреклоненным молодым человеком в виде разгневанной богини. – Тебе, верно, хочется, чтобы я позвала своих людей и приказала вывести тебя отсюда?

Роберт задрожал от угроз королевы и, задыхаясь от страсти, охватил руками ее колени.