Узы крови - [82]

Литтлтон не стал кормиться, он только прокусил Андре кожу и слизал кровь. Потом рассмеялся.

— Спасибо. Какой сюрприз! Кто бы подумал, что эта эгоистичная сука поделится с тобой силой? Неужели она думала, что это поможет тебе победить, когда мы можем кормиться от прекрасного и сильного Стефана? — Он поцеловал Андре в щеку и прошептал: — Он вкуснее тебя.

На несколько мгновений он прижал Андре к себе.

— Знаешь, если бы речь шла только обо мне, я бы позволил тебе служить нам. Но мой друг, тот, что живет в моей голове, безымянный, — ему становится скучно. Вчера нас развлекали волк и Дэниэл. Сегодня я хотел использовать повелителя волков, но пришел ты. Поиграем?

Андре не противился, не пытался уйти. Он стоял неподвижно, как Стефан, когда Литтлтон убивал девушку.

Мой страх привлек внимание Литтлтона.

Он оставил Андре на прежнем месте и прошел туда, где у клетки Адама присела я.

— Маленькая девочка, которую Марсилия послала искать меня, — сказал он. — Да, я знаю о тебе. Господин вампиров умеет слушать своих детей. Ты не знала? Теперь господин я, а дитя он. Я все знаю о его планах.

Он мог говорить только об Андре.

Литтлтон наклонился ко мне. Руки у меня дрожали, и я чувствовала запах своего страха. Он был сильнее запаха демона. Мне следовало пустить в ход кол, но страх парализовал меня, и я стояла неподвижно.

— Почему Марсилия считала, что ты меня найдешь? Что значит «ходячая»? — спросил он.

Зи однажды сказал мне, что слова из Писания не действуют на вампиров, хотя на демонов и им подобных воздействовать может.

— «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного»[46], — вырвалось у меня. Я была так испугана, что могла только шептать. Литтлтон закричал и зажал уши. Я схватила ожерелье и вытащила его из-под рубашки. Я держала его, как сверкающий щит. И когда продолжила, голос мой окреп: — «Дабы всякий, верующий в Него».

Должно быть, то, что он зажал уши, не помогло: он опустил руки и одной схватил меня за плечо, а второй ударил.

Я открыла глаза и подумала, что не прошло нисколько времени… только я лежала на полу в пятнадцати футах от клетки Стефана, прижимаясь лицом к твердому холодному линолеуму. Облизав губы, я ощутила вкус своей крови; лицо у меня было мокрое.

Кто-то дрался.

Я повернула голову, чтобы лучше видеть.

Андре и Бен. Шерсть Бена казалась черной, когда он прыгал в тени, отыскивая слабое место в защите противника. Он бросился вперед, но Андре оказался проворнее и схватил Бена за пасть открытой рукой. Бен отскочил, почти не пострадав.

Думаю, если бы они дрались на земле или на чем-то, что дало бы опору когтям Бена, у него было бы преимущество. Но в темноте на скользком линолеуме схватка проходила почти на равных.

Литтлтон стоял спиной к свету и смотрел.

— Подождите, — сказал он, и больше всего это походило на голос разочарованного режиссера. — Стоп!

Бен гневно зарычал и повернулся к своему мучителю. Андре просто замер на месте, как внезапно выключенная заводная игрушка.

— Мне отсюда не очень хорошо видно, — сказал Литтлтон. — Поднимитесь по лестнице. Вы будете играть в церкви, а я буду смотреть с хоров.

Он повернулся и пошел к двери, которую мы оставили свисать с петель. Даже не оглянулся, чтобы узнать, идут ли за ним, но они пошли. Андре брел в нескольких футах за колдуном, с его пальцев капала кровь Бена. Бен был менее послушен. Он остановился и заворчал на Адама и Сэмюэля, которые в свою очередь ответили ему ворчанием. Сэмюэль изо всей силы ударился о клетку, и это на три секунды выключило свет.

Когда свет снова загорелся, Бен стоял передо мной.

— Волк, — нетерпеливо сказал Литтлтон снаружи.

Бен сделал шаг ко мне и облизнул губы.

— Пошли, волк.

В этом голосе звучала сила. Я сама ее чувствовала.

Бен оскалил клыки, повернулся и выбежал из комнаты. Я слышала, как его когти стучат по каменным ступеням.

— Мерси, можешь подойти ко мне? — прошептал Стефан.

Хороший вопрос. Я попыталась шевельнуться, но с моим плечевым суставом было что-то не так. Левая рука совсем не двигалась. Я попыталась пошевелить ногами, и из глаз посыпались искры. Я поспешила вновь опустить голову на пол и сосредоточилась на вдохах и выдохах. На спине выступил холодный пот.

Досчитав до двадцати, я попробовала еще раз. Думаю, тогда я действительно потеряла сознание, но всего на мгновение.

— Нет, — сказала я. — Никаких движений в ближайшее время. Что-то неладно с плечом, и ноги не проявляют энтузиазма.

— Понятно, — сказал немного погодя Стефан. — А посмотреть на меня можешь?

Я наклонила подбородок и оторвала голову от пола, где ей так хотелось остаться. Стефан смотрел на меня, и его глаза сверкали, как огненная река.

— Да, — сказала я, и другого приглашения ему не потребовалось.

— Мерси, — сказал он, и его голос словно отозвался во всех клеточках моего тела, наполнив их целеустремленностью. — Иди ко мне.

Теперь было неважно, что рука не работает или что я не могу встать. Стефан звал, и я должна была идти.

Кто-то зарычал, замигал свет. Я краем глаза заметила, что Адам ходит из конца в конец клетки.

Дыхание вырывалось болезненно и неровно, я тащила неповинующееся тело, опираясь на здоровый локоть, потому что еще держала в руке кол.