Узник зеркала - [2]

— Оно есть.

— Так что же ты молчишь!

— Потому что мы им никогда не воспользуемся. Никто не в силах расколдовать Глеба, кроме него самого. Для этого он должен либо уничтожить зеркало и избавиться от двойника, либо освободить Гордея. Я на своём опыте знаю, как труден и страшен путь тех, кто бросает вызов колдовству, и не хочу, чтобы наш сын ступил на него.

В комнате стало так тихо, что Глеб затаил дыхание, боясь, что его услышат. Слова отца приговором прозвучали в тишине.

— Ты права. Он ничего не должен знать. Лучше пусть остаётся, таким, как есть, чем мы потеряем его. Мало ли на свете людей маленького роста.

Глеб медленно отошёл от двери. Услышанное ошеломило его. Ему уже доводилось встречаться с Ведуньей из Лисьей Норы, и у него не было желания вновь сталкиваться с магией и колдовством. Но это означало, что внешне он навсегда останется десятилетним мальчиком. Добравшись до спальни, Глеб долго лежал без сна. Для себя он уже принял решение. Он хотел быть таким же, как все, расти вместе со своими ровесниками и не видеть, как люди жалеют его, стыдливо отводя глаза. Ради этого он готов был претерпеть всё на свете. Но как найти Волшебное Зеркало? Если бы он только знал, как встретиться с Чародеем, он бы вызнал об этом всё, но вряд ли благоразумно спрашивать о кудеснике у родителей, ведь они не допустят, чтобы их сын отправился в опасное путешествие.

Глава 2 Маленькая цыганка

Осень тронула живописной кистью кроны клёнов, но увядание ещё не коснулось королевского парка. До сих пор пёстрым ковром цвели астры. Лабиринт из аккуратно подстриженных кустов самшита был всё так же зелен, но в тёмной воде фонтана одиноким солнечным пятном уже плавал жёлтый лист.

Глеб брёл по парку к статуе Пана. Именно там он впервые встретился с Ведуньей из Лисьей Норы и она открыла перед ним запретную дверь в мир магии. По мере приближения к беседке, возле которой стояла статуя, его шаги замедлились. Он не забыл полученного урока: не обращайся за помощью ко злу — получишь зло ещё большее. У Глеба не было желания вновь встречаться с лицемерной колдуньей и тем более просить её об услуге. Нужно было искать другой путь. Он резко свернул и пошёл прочь.

Терзаемый сомнениями, Глеб дошёл почти до конца парка, когда его внимание привлек шум. Трое мальчишек с улюлюканьем гнались по улице за маленькой цыганкой. Оборвашка мчалась во все лопатки. Её босые ноги так и мелькали в ворохе юбок, а широкие рукава с оборками развевались, точно крылья. Добежав до ограды, девчонка повернулась к преследователям лицом и, затравленно озираясь, пёстрой бабочкой замерла возле чугунной решётки. Сорванцы остановились и со злорадными ухмылками медленно подступали к ней. Теперь, когда они загнали цыганку в тупик, спешить было некуда, и шалопаи наслаждались своей победой. Неожиданно девчонка ухватилась за прутья ограды и с ловкостью обезьянки полезла вверх.

— Эй, смотри-ка, она уходит! — крикнул один мальчишка и бросился следом за ней.

— От нас не уйдёт, — возразил другой.

Подскочив к ограде, он попытался стянуть беглянку, но та изловчилась и лягнула его в глаз. Забияка вскрикнул и, ухватившись за голову, полетел вниз, повалив при этом своего товарища.

Тем временем маленькая цыганка оседлала ограду и сверху оглянулась на преследователей, которые, как жуки, карабкались за ней. Вдруг властный мальчишеский голос заставил их остановиться:

— Не смейте её трогать! Пошли прочь, или я позову стражу! — прикрикнул Глеб.

При упоминании о блюстителях порядка сорванцы переглянулись, мигом сползли вниз и без лишних слов дали дёру. Оборвашка хотела последовать их примеру, но зацепилась юбкой за остроконечную пику, венчающую чугунные прутья. Раздался треск материи, и девчушка кубарем свалилась с ограды прямо к ногам Глеба. Он склонился, чтобы помочь ей подняться, но она резко отпрянула, перекатилась, с вёрткостью акробатки вскочила на ноги и в бойцовской позе замерла напротив мальчика, выставив перед собой кулаки. Спутанные кудрявые волосы окутывали её густой гривой, отчего детская фигурка казалась совсем хрупкой, но в маленькой цыганке чувствовалась решимость пантеры биться до конца.

Глебу ситуация показалась настолько комичной, что он невольно рассмеялся. Девчонка озадаченно посмотрела на него и с подозрением спросила:

— Чего лыбишься?

— Ты думаешь, я собираюсь с тобой драться?

— Я таких, как ты, двоих отделаю. Попробуй только кликнуть охрану, — воинственно произнесла оборвашка, но кулаки всё же опустила.

— Я не дерусь с девочками, — сказал Глеб и добавил: — У тебя на лице кровь.

— Тебе-то что?

Она обтёрла кровь тыльной стороной ладони.

— Э, да у тебя на щеке глубокая царапина. Надо смазать мазью. Пошли. — Глеб кивком приказал девочке следовать за ним, но она не сдвинулась с места.

— Я сама о себе позабочусь. Хочешь сдать меня страже, хитрый лис?

— Думаешь, ты такая важная персона, что у стражи больше нет дел, как с тобой возиться? Я просто предложил тебе обработать ранку, чтобы щека не распухла. Не хочешь — твоё дело.

Глеб передернул плечами. Чего ради он нянчится с этой упрямой дикаркой? Судя по её виду, она не избалована излишней заботой, на ней и так всё заживёт, как на кошке.