Узник - [53]
— Что-то произошло? — наконец поинтересовалась она.
— Нет, — ответила я и почему-то повторилась. — Нет. Ничего не произошло, просто… Я хотела сказать тебе спасибо за то, что ты поддержала меня.
Агния молчала, и я, наконец, посмотрела ей в глаза. Молодая и красивая женщина, лет тридцати, смотрела на меня с подступившими к глазам слезами.
— Прости, я не хотела плакать, — шепотом произнесла она, машинально протерев глаза длинным рукавом своего платья. — Извини… Только не уходи, я сейчас… Я сейчас что-нибудь скажу.
— Ты любишь Шекспира? — спустя несколько секунд решила отвлечь её я и вдруг поняла, что к моему горлу подступил ком. Мне было жаль её, жаль себя, жаль того, что мы не знали друг друга. Агния лишь кивнула в ответ на мой вопрос. Еще около минуты она приводила своё дыхание в порядок, после чего её слёзы больше не текли — они застыли в голубых глазах, опущенных в книгу для того, чтобы я их не видела.
— Я слышала, что тебе сложнее, чем остальным, — более мягко продолжила я.
— Нет, ничего подобного, не переживай… Хотя, почему ты должна переживать?.. Со мной всё в порядке. Честно. Просто… — у нее снова покатились слёзы из глаз и она шепотом, тихо-тихо попросила. — Наверное, тебе лучше уйти, иначе ты посчитаешь меня жалкой, потому что я не могу… Я не могу с тобой спокойно общаться, прости. Прости…
Агния закрыла своё лицо руками, пытаясь сдержать свои тихие всхлипы, и мне вдруг стало её так жаль, и так жаль того, что я лишилась её в детстве, что всё внутри меня сжалось.
— Эй, только не плачь — обратилась я к сидящей напротив меня женщине, дотронувшись до её плеча. — Прости меня за то, что прежде сказала тебе на лестничной площадке. Пожалуйста, прости…
После произнесенного мной извинения, женщина открыла своё лицо и украдкой посмотрела на меня своими красивыми, заплаканными голубыми глазами. Она что-то хотела ответить мне, но не смогла. Я спустилась на пол и села на колени, чтобы увидеть еще раз её голубые глаза, но она вдруг сползла со своего пуфика на пол и слегка пригнулась ко мне, словно прося обнять себя. Помешкав, я всё же обняла её, после чего она разрыдалась еще сильнее, вжимаясь в меня своим слабым телом. В итоге я не смогла выдержать силы разыгравшейся драмы и заплакала вместе с ней.
— Ками… Ками… Прости меня… Прости…
— Прости меня, — отозвалась я, обнимая хрупкую женщину. — Прости, что не обняла сразу.
— Уже рыдаете? — спросил только что вошедший Генри.
— Это всё потому, что ваша дочь выросла эгоисткой, — пытаясь смеяться, отозвалась я, не поднимая на собеседника глаз. Генри молча подошел к нам впритык, встал на колени и одним обхватом обнял нас обеих. Я попыталась сделать вид, будто мои едва уловимые слёзы уже испарились, но всё равно мне впервые в жизни плакалось так уютно, хорошо и от души.
XLIII
— Когда он успел приобрести машину? — поинтересовалась у меня Клэр, наблюдая за тем, как Константин въезжает в гараж на далеко не новом, но в хорошем состоянии, автомобиле. В ответ я лишь пожала плечами. Только сейчас я поняла, что даже не заметила отсутствия Константина, от чего не могла знать, как долго он пробыл вне дома.
— Интереснее было бы узнать, как он выбрался из этой глуши пешком, чтобы приобрести машину, и откуда у него деньги? — спустя несколько секунд заметила я.
Я прогуливалась возле дома в компании Агнии и Клэр как раз в момент, когда Константин вернулся, и это происшествие заставило меня напрячься. В последнее время меня расслабило резкое сближение с родителями, поэтому я совсем не замечала тех, кто был негативно настроен по отношению ко мне. Лишь сейчас, когда Константин бросил на меня недобрый взгляд, я осознала, что нахожусь в доме с незнакомыми мне людьми, половина из которых настроена против меня. Агния, как и я, вся сжалась после этого инцидента, будто почувствовав то же, что и я.
Ночь была беспокойной — небо раздирала ослепительная молния и разряженный ночной воздух сотрясали жуткие раскаты грома, но дождь всё никак не начинался. В этот день я допоздна просидела в спальне своих родителей. Мы почти не говорили, лишь слушали страшную бурю и пили теплое какао. Иногда Генри спрашивал у меня что-нибудь о тетке или о нашем городе, но, хотя я и пыталась рассказать как можно больше, мой рассказ оканчивался достаточно быстро и мы снова погружались в тишину. Вскоре мы поняли, что наше молчание не причиняет нам дискомфорта, после чего нам стало легче слушать дыхание друг друга.
Около половины двенадцатого, когда ливень, наконец, разразился, я пожелала родителям спокойной ночи, после чего удалилась к себе и, приняв горячую ванну, легла в постель. Сон не шел мне в руки, и я взяла мобильный телефон, чтобы в очередной раз убедиться в том, что связь здесь не ловит. Мысли о том, где сейчас Ричард и что с ним происходит, не давали мне покоя. Я прекрасно знала, что он не чувствовал присутствия моей тетки, что означало лишь одно — её сложно будет найти. «Быстрее возвращайся… Быстрее возвращайся», — мысленно повторяла я свою мантру и, ближе к двум часам ночи, наконец начала погружаться в сон.
Утром меня разбудил тонкий стук в дверь, который присущ обычно костяшкам указательного и среднего пальцев. Открыв дверь, я встретилась взглядом с Клэр, держащей перед собой поднос с двумя кружками горячего напитка и с десяток круассанов. Усевшись на кровать, я посмотрела в окно — моросил мелкий дождик, и всё небо заволокло серой пеленой.
Глория Пейдж всю жизнь стремилась вырваться из провинциального городка, чтобы в итоге добровольно в него вернуться. У Глории всегда были цели, которых она непременно достигала, и она наверняка знала, чего хочет от своей жизни. Неожиданно для самой себя ей приходится изменить русло своей целеустремленности, определяющее её будущее. Карьера терапевта откладывается на неопределенный срок для поиска работы в глухом городке. Долгое время не окончившая университет студентка не может найти себе место, пока однажды удача не улыбается девушке кривой улыбкой.
Продолжение истории «Один год жизни». Глория забывает смысл слова «целеустремленность», которое прежде определяло её судьбу. Именно благодаря этому слову она однажды вырвалась из провинциального городка, именно благодаря ему она вернулась обратно, именно благодаря ему она познакомилась с Мартином и именно благодаря ему с ней произошло то, что произошло… Целей больше нет. Ни одной… Восстановление Глории проходит тяжело и со временем выясняется, что никакого восстановления вовсе нет. Время, проведенное с Мартином, кажется туманной дымкой прошлой жизни, все связи с которой решительно оборваны… Но оборваны только со стороны Глории.
За считанные месяцы жизнь Таши производит оборот в 180º. То, что прежде казалось нереальным, обращается в правду, то, что когда-то было утеряно навсегда, возвращается сквозь боль, то, чего она могла бояться больше всего, случается и это невозможно исправить. Впервые Таша оказывается ни к чему не подготовленной. Обстоятельства заставляют её либо отрекаться от того, что прежде имело для неё смысл, либо страшиться того, что обещает ей будущее. Смирение перед неизбежным и принятие происходящего облегчают её ношу, и Таша, как поистине сильный человек, начинает обретать баланс в вихре необратимых перемен, но последняя перемена становится фатальной.
Теа продолжает борьбу за свою жизнь. Теперь ей приходится противостоять не только внешней опасности, но и бороться с собственным разумом. Она больше никому не может доверять, особенно тем, кому ей больше всего хотелось бы верить. Ответы на терзающие вопросы даны, но сразу же утеряны, близкие люди обременены старыми тайнами, новые связи становятся слишком опасными. Иллюзии выбора больше не существует: выбор уже сделан, но он не принадлежит Тее. Цена же чужих решений оказывается слишком высокой. За право на жизнь ей придётся бороться с сильнейшими.
Кантон-А — одна из изолированных областей Дилениума. Он является не только самым бедным, но и самым опасным для жизни среди прочих Кантонов. В «А» живет семья из двух человек — Эльфрик и его племянница Теа. Несмотря ни на что, эти двое нашли возможность контролировать бедственную ситуацию выживания в столь суровом месте. Играя с огнем, они выживают в Кантоне-А год за годом, но отлаженный механизм идеально работает лишь до тех пор, пока не наступает время Церемонии Отсеивания, проходящей в Кантонах раз в пятилетие… Содержит нецензурную брань.
В свои семнадцать лет Аврора живет весьма интересной жизнью одаренного подростка. Она не из тех, кто тратит себя на фальшивые эмоции, и не из тех, кто пытается выстраивать песочные замки в отношениях с обществом. Аврора по-настоящему умеет ценить то, что имеет, и это заметно отличает её от остальных. Однако, с вынужденным переездом в другую страну, её жизнь меняется. Грядущий год представляется девушке разрушительным, когда всё внезапно переворачивает всего одна встреча. P. S. Другие миры можно увидеть лишь там, где пролегает граница твоей вселенной.
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Отказаться от опасной правды и вернуться к своей пустой и спокойной жизни или дойти до конца, измениться и найти свой собственный путь — перед таким выбором оказался гражданин Винсент Кейл после того, как в своё противостояние его втянули Скрижали — люди, разыскивающие психоконструкторов, способных менять реальность силой мысли.
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
Порой, для того чтобы выжить — необходимо стать монстром… Только вот обратившись в него однажды — возможно ли потом вновь стать человеком? Тогда Андрей еще даже и не догадывался о том, что ввязавшись по просьбе друга в небольшую авантюру, сулившую им обоим неплохие деньги, он вдруг окажется втянут в круговорот событий, исход которых предопределит судьбу всего человечества…
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.