Узлы на простыне - [94]

— Что это? Макс что, правда, вызвал журналистов, чтобы показать…

— Это я вызвала. Заранее. А сейчас дала им команду.

Люди с камерами спускались, поглощались и всасывались подземельем. Прожектора следовали за ними.

— Это прямой эфир. Все уже в эфире. Вот смотри.

Она сунула мне под нос свой компьютер. На экране мелькали знакомые очертания злотых вещей, подвала, — иностранная речь сопровождала этот видеоряд.

Я оглянулась. Носилки с Александром грузили в машину скорой помощи.

— Поезжай, я тут буду контроль держать.

Сильно прихрамывая, я бросилась к скорой.

— Про скрижали…  не забудь, — уже из машины крикнула я. — Покажи их камерам.

— Не волнуйся. Поезжай. Сказала уже. И скажу. Буду держать тебя в курсе.

Машина выезжала на Волоколамское шоссе, прямым ходом направляясь к Истре,

ГЛАВА 26

Потапенко снова стоял перед домом Сондры. Василич держал в руках ноутбук и что-то бормотал. Следователю уже приходилось встречаться с ним. Внимательный старик проходил свидетелем по делу о покушении на жизнь Сондры Андреевны Волковой. Тогда он настаивал на том, что девушка была сбита не случайно. Он упорно талдычил свое — ее хотели задавить. Не пьяный, а реальный наезд, покушение на жизнь.

— Ну а я что могу сделать? — Потапенко никак не мог взять в толк, зачем он все еще стоит и слушает, когда и так все было ясно.

— Понимаешь, Сергей Леонидыч, мил человек, он доказательства нашел. Понимаешь. А я Сондре передать должен. Я подумал, я тебе передаем. А ты сам и разбирайся. Зачем заниматься самосудом? А этот парень сам хочет разобраться, и сам порешить что ль того, кто наехал? Я не хочу в этом участвовать. У парня от учебы и девок крыша съехала.

— Да, Василич, что ты говоришь, каких девок, он от жены свалил, Сондра его не пустила. Он, можно сказать, в монастырь ушел.

— Ну и пусть себе ушел в монастырь, а меня под монастырь нечего подводить. Его дело молодое, он может себе позволить и посидеть, да даже хоть и в монастыре, а мне…  да как же я буду там, без…  не…  я привык. И собака у меня, кто кота опять же кормить будет?

— Ладно, пойдем, посмотрим, что тут у тебя. Только дело это ведь давнее, хотя и срока давности еще нет. Ну, пошли.

— А куда идти-то?

— А ты найдешь, где там этот файл.

— Да машину он нашел. Во всех видах ее заснял.

Они уже двинулись к подъезду, когда с визгом во двор завернул лексус Мити.

— А, вот и он сам. Он сам тебе все сейчас расскажет.

— Дед! Ты еще…  ты передал? — заорал тот еще из машины. — Ты поговорил с ней? Или предал?

— Дмитрий? Лисовский?

— Да я.

— Вы были у отца дома в пятницу 12 в 4 часа дня?

— Да что я там потерял? Почему вы спрашиваете?

Потапенко протянул ему свои документы.

— Ну что?

— Со счета вашего отца сняты три миллиона евро.

— Ну, а я-то тут при чем?

— А кто, кроме вас, мог войти туда, включить компьютер, залезть в базу данных, открыть счет, перевести деньги.

— И куда я перевел их по-вашему? На свой счет что ль? За кого вы меня принимаете? За идиота?

— Почему за идиота? — Василич схватил парня за рукав куртки. — За олигофрена. И агностика.

— Дед, ты, я вижу, литературку подчитал. Ладно.

Телефон у него был уже в руке. Номер набрать не составило труда.

— Отец, что случилось? Почему передо мной стоит следователь и обвиняет меня в воровстве?

— Вот, возьмите трубку, это вас, — он бросил мобильник следователю.

— Да?

— Мы уже нашли номера счетов. У нас уже есть имя. Мы ищем его, но не найдем никак. Это Макс Фокин. Все счета, все на его имя. Можете подключить ваши каналы для поиска.

— Что же вы раньше молчали?

— Мы думали, что накроем его тут. Известно, что из Москвы он никуда не уезжал.

— Ладно я запущу в поиск этого парня. Макс Фокин. Ясно.

— Что? Что Макс?

— Вы его знаете?

— Ну, как облупленного и сваренного в одном котле класса.

— Забавно. Как же он оказался в квартире ваших родителей?

— А это у Насти надо спросить. Крутит шашни на все стороны.

— Она мне ничего не сказала, — осекся Потапенко.

Он вспомнил, что какой-то парень выходил как раз в тот момент, когда…

— Ладно, родители его уже ищут.

— А что вы хотели сообщить Сондре Волковой?

— Доложил-таки? Это не ваше дело.

— Почему, как раз мое. Я занимался им.

— Занимались. Оно и видно. Позанимались, как на пианино гаммы проиграли, поиграли, позанимались, а я вот раскрыл его. Я знаю, кто наехал на нее. Я сам ей все расскажу.

— О! какая встреча.

В подъезду подходил Петр.

— Господин Потапенко, вы, я вижу, задержали уже всех.

— Сондра что, дома? — Митька прыжком оказался рядом с медбратом. — ты к ней идешь? Она что, дома?

Он укоризненно оглянулся к деду.

— Нет, дома нет, но они сейчас с Днухой подъедут. Я на лестнице их подожду. А ты не прыгай, силы есть, сходи лучше в магазин. Купи мне пивка.

— Откуда они едут? Сашка с ними?

— Александр в больнице. Его один товарищ оприходовал до фонтанчиков. Гы. А сам в ящик сыграл. Боксер его в гроб вогнал, Макса этого. Днуха звонила, да вы что, еще телевизор сегодня не смотрели что ль?

Петр удивленно уставился на остановившую его троицу.

— Макса Фокина?

— Понятия не имею. Да вы включите телек.

— А что?

— Да там наши девки — главные героини дня. Сашка же…  с картой своей - клад нашли они, там — не счесть алмазов в каменных пещерах — запел он. — То есть мы. Я тоже там был, когда нашли. Ну вот, прямая трансляция и идет оттуда. Сашка в больнице - спит после операции. Днуха коматозницу домой везет…  — тоже поспать. На ближайшие три часа мне тоже сон обеспечен.