Узлы на простыне - [28]

— Да, да, спасибо, — девушка взялась за ручку коляски. — А ты можешь прямо сейчас поехать? Но где же тогда Митька?

— Ты же сама говорила, что вам дачу дядька подарил.

— Думаешь?

— Уверен, потому и телефон не берет. Может, за лесом, или что.

Настя даже остановилась. Чувствовалось, что это даже не приходило ей в голову.

— Да, точно, конечно же, он на даче, как я сразу не подумала!

Похоже, что эта мысль принесла ей облегчение. Она заулыбалась.

— Может, мне к нему поехать?

— Ничего сказать не могу, но я бы не торопился на твоем месте.

— Почему?

— Дай ему подумать.

— Да чего тут думать? У него сын! Три года мы с ним вместе, не расстаемся. Я люблю его больше в сто раз, чем эта…

— Да успокойся ты, подожди просто.

Они подошли к воротам рынка.

— Ты что сюда без машины дотопала? Как же ты домой с продуктами?

— Не болтай, куда же мне Игорька девать? Как, по-твоему, кормить его, себя и Митьку. Что ж я его одного дома запру?

— Да, ну ладно, я тебя довезу сейчас. Я на машине, — он махнул рукой на засигналившую белую хонду.

— Нет, не надо. Лучше езжай сразу к свекрови. Она там что-то про сантехника говорила. Знаешь адрес, да? Строгино.

Глаза Насти беспокойно блуждали по проходящим мимо людям. Она в каждом надеялась увидеть ищущего её Дмитрия.

— Ладно, я быстро. Приеду, тогда поговорим.

— Три на десять, три на десять, — около перехода орал торговец лимонами.

Настя остановилась рядом с ним и стала искать свой кошелек. Макс сделал движение к ней, но она замахала рукой.

— Езжай, быстрее приезжай, может, на дачу смотаемся. Только не говори, если Антонину Алексеевну встретишь, что Дмитрий пропал. Мы сами разберемся.

Макс кивнул головой и сел в машину.

* * *

У подъезда толпились, как в развороченном муравейнике, возникшие вдруг жильцы. Они громко разговаривали, размахивая руками и что-то указывая друг другу на верхних этажах. Следуя их жестам Макс поднял голову. Все балконы были увешаны мокрым бельем, из окон второго этажа, не имеющего в своем распоряжении этого внешнего приспособления, свисали, как флаги неизвестной страны, разноцветные одежды.

— Пришлось стоять с тряпками, караулить воду, пока он не закрутил. А так бы все погибло.

— Да что же это, не могут аварийку вовремя выслать. Разве так можно жить? И за что только мы квартплату платим, — услышал он обрывки возмущений, перед тем как дверь подъезда закрылась за ним.

Квартира была нараспашку. Вода выливалась на лестницу, растекаясь по площадке и струясь водопадом по ступенькам вниз.

— Да тут всемирный потоп. Антонина Алексеевна, что у вас происходит?

Никто не ответил. Макс вошел внутрь и прислушался. В ванне слышалось явственное шуршание. Он подошел и постучал.

— Господа, вы в курсе, что у вас дверь нараспашку?

Пол был мокрый, ковер выжимал воду, ботинок утопал в отжатых лужах.

— Ну и ну.

Оранжевый жилет сантехника показался в дверях.

— Что тут происходит, — повторил Макс свой вопрос, подождав немного и не наблюдая никакой реакции на свое появление.

— Хозяйка в больнице. А я тут уже заканчиваю. Можешь работу принимать, дорогой. На ключи.

Сантехник вытирал руки сероватой тряпкой. Его чемодан лежал в коридоре, он шел прямо на Макса с гаечным ключом и какими-то втулками. Макс попятился.

— Все, починил, сейчас воду включу и посмотрим, — продолжал бормотать себе под нос смуглый король санузлов. Он наклонился и аккуратно уложил в чемодан инструменты.

— Ну вы дверь не закрывайте, я сейчас вернусь. Он решительно протянул ключи от квартиры Максу и исчез за дверью.

Мда, тут требовалось осмотреться. А где эти вещи, о которых говорила Настя? Макс вошел в большую комнату. Созвездие маленьких круглых зеркал отражало противоположную стенку с книжными стеллажами. Тут ничего не было. Маленькая комната оказалась сухой. Дубовая дверь плотно подходила к плиточному коридорному полу, а толстый ковер лишь слегка подмок с этой стороны. Она с трудом открылась. Это была спальня. Поверх пушистого оделяла лежал полосатый мех. Черно-белые полоски напоминали зебру, но вряд ли это была натуральная африканская лошадка. Изящные шлепанцы, атласные и вышитые стразами, небрежно валялись у тумбочки. Трехсекционное зеркало отражало желающих от самого пола. Деревянная рама была инкрустирована бронзой и украшена восточной резьбой. Запах духов, особый запах, господствовавший в этой комнате, успокаивал и умиротворял, заставлял забыть о мокром погроме, царствовавшем рядом.

— Ой, валенки, валенки, ой да не подшиты, стареньки, — замурлыкал тихонечко Макс, перебивая текст свистом.

— Хозяин, — прервал его умиротворенный экстаз появившийся в дверях сантехник. Восточная тюбетейка, сменившая на голове кепку, ясно определяла его происхождение и ориентацию. — Хозяин, все, я ухожу. Принимай работу. Вода есть.

Он нагнулся за своим чемоданом. Ловкими движениями собрал все и быстро защелкнул его. Макс закрыл за ним дверь.

— Так, а что же мне тут нужно забирать-то? — он прошелся по комнатам.

Было чертовски приятно ходить по чужой квартире в отсутствии владельцев. Неловкость от сознания того, что настоящие хозяева уличат его в любую минуту появившись в двери, прошла вместе с уходим сантехника. Макс усмехнулся, представив себе, что сейчас откроется дверь и на него наставят дуло пистолета. Он прошел вглубь по коридору, в самую дальнюю комнату. Тут уже совсем не было воды, все было сухо. Видимо, все просочилось сквозь полы, как сквозь решето, больше залив нижних жильцов, чем виновников потопа. Кабинет, а это был именно он, выглядел ковчегом, специально созданным для спасения всего сущего и ценного. Макс присвистнул. Три компьютера, три плоских экрана стояли в ряд, вдоль стены, на специально оборудованных тумбах, соединенных металлическими конторскими, или офисными полками для бумаг и документов. На кожаном черном диване небрежно лежал раскрытый ноутбук. В полном порядке на полках стояли папки и скоросшиватели.